Ночница. Коллекция ужасов

Страх прочно сковал конечности. Будто пребывая в кошмарном сне, Сергеевна поняла, что лишается голоса, а заодно – контроля над телом. Полное оцепенение. Паралич. Шок. Оказывается, знать о существовании террагомов и наблюдать их живьем – две разные вещи. Первое способно напугать. Второе – вернуть в прошлое, на самое острие эмоций, в давно забытое детство. Но как позволить себе бояться, если за спиной 20 лет научной и медицинской деятельности? Как признать, что перед лицом серьезной опасности ты превращаешься в ребенка, что ищет спасения под одеялом?

– Считай до десяти и успокаивайся. Ты нужна людям, – неожиданно строго приказала себе Ника.

Внутреннее напряжение заметно спало. Повторив мантру для надежности, женщина толкнула дверь и переместилась к рукомойникам. Окатив лицо ледяной водой, она окончательно пришла в себя. Не перестала страшиться чудовища, что дожидалось ее в лаборатории, но взяла под контроль сердцебиение. Никому не положено знать об этой мимолетной слабости. Ведь на самом деле боятся все, но каждый отлично справляется с ролью героя. На этом и зиждется новый мир.

* * *

Плотно сжимая в руке скальпель, Васютина не сводила глаз с террагома. Ее пытливый взгляд въедливо проходил один и тот же маршрут: от мощных, неестественно длинных ступней с когтистыми пальцами до крошечных отверстий на лице, заменявших чудовищу нос, а затем обратно. И так по кругу. Плотно сжимая губы, женщина пыталась уловить признаки жизни в том, что с виду казалось бездыханной плотью.

Мерещилось, что от напряжения, зародившегося в пальцах, хирургический нож вот-вот сломается. Но монстр оставался недвижимым. Точно жуткая работа современного художника, он лежал на патологоанатомическом столе в ослепительном свете ламп. Большой. Жилистый. Серый. Даже закованный в цепи, монстр вселял необъяснимый трепет. Одновременно он казался воплощенным божеством и последней мерзостью, при виде которой во рту копится слюна, а желудок сжимается.

В какой-то момент Нике захотелось вонзить инструмент в горло созданию, чтобы окончательно убедиться в том, что оно мертво. Мускул в руке инстинктивно дернулся, но Васютина сдержала животный порыв. Поверженный террагом – большая редкость, можно сказать, чудо. Его полагается изучать с предельной осторожностью, как древнюю мумию египетского царя или останки доисторического зверя. Быть может, тогда найдется подсказка, ключ к победе над теми, кто не знал поражения.

– Ну и зверюга! – внезапно раздалось за спиной.

Ника Сергеевна дрогнула, едва не вскрикнув, но вовремя различила голос.

– Гурьев, ты зачем пугаешь?! Я тут с холодным оружием! – Женщина в шутку погрозила коллеге скальпелем.

– Извини, вырвалось.

– Ничего страшного. Ты, кстати, что тут делаешь? И откуда у тебя допуск в лабу?

– Меня прислал штаб. Они по камерам наблюдают за твоими действиями и уже волнуются. Ты минут сорок над ним зависаешь без толку! Может, нужна помощь?

– Обойдусь. Дайте лучше сосредоточиться. Куда вообще спешить? – абсолютно серьезно выдала Ника.

– Да нет-нет, все в порядке. Просто начальство поручило узнать, не нужен ли тебе помощник? – обходя стол с другой стороны, пробубнил Вениамин.

– И на роль помощника выбрали, конечно, тебя? – Женщина смягчилась и улыбнулась снисходительно.

– А почему бы и нет? Я учился в меде, да и на вскрытиях бывал. В конце концов, могу снимать! Даже камеру вот принес.

– Охотно верю, – уважительно кивнула Ника. – Но я тут как-нибудь сама, ок? Возвращайся, передай ребятам, что все в порядке, под контролем. Справлюсь одна. Феликсу привет, кстати.

– Не сомневаюсь! Просто показалось, что тебе тут неуютно, и я вызвался помочь. Извини, если обидел. Можно все-таки остаться?

– Ну что я могу сказать? – Женщина поморщила лоб. – Если очень хочешь – оставайся. Только под руку не лезь.

– Спасибо! – кивнул Вениамин. – Хоть отвлекусь немного от очередных репортажей. Там дурные новости сплошняком.

– А откуда взяться хорошим? Эти гады чувствуют себя все увереннее. Их численность растет, а нас все меньше. Мир захватили террагомы, пора смириться. – Васютина ловко натянула перчатки. – Давай же узнаем, из какого они теста слеплены.

С первым же надрезом лаборатория погрузилась в безмолвие, словно движением скальпеля рассекло акустический кабель. Ника и Вениамин напряженно молчали: одна с усилием вскрывала плотный кожный покров твари, другой снимал это на ручную камеру, кусая губы и раздувая ноздри. Внезапно мужчина отвернулся и сделал пару шагов в сторону, едва не выронив аппарат.

– Все в порядке? – на секунду отвлекшись, вопросила Ника.

– Ага. Дай минутку. Я приду в себя. Не привык наблюдать подобное живьем, – прерывисто выдавал Гурьев.

– Да-а-а… Это тебе не «Секретные материалы», а я – не Дана Скалли. Тут все без прикрас. Давай, соберись, мне нужно один момент любопытный подснять!

– Что там? – Инженер нехотя возвратился к секционному столу.

– Обрати внимание. – Женщина раздвинула порез, обнажив грудную клетку существа. – Это просто удивительно!

– Я, должно быть, полный невежда, но…