Ночница. Коллекция ужасов

– Хватит! – гаркнул нечистый. – Я протягиваю тебе руку, предлагаю помощь! А что предложил он?! – Пламенеющие очи устремились в небо. – Где был твой хваленый Бог в самый трудный час? Или ты забыл, как, стоя на коленях перед иконостасом, взывал к его милости?!

– Замолчи! – в ужасе отшатнулся Сева.

– А если и забыл, позволь напомнить! – Древний змий в человеческом облике схватил Осокина за грудки и закружил в пыльном вихре.

Жмурясь от песка, ударяющего в лицо, парень закрылся руками, но в тот же миг понял, что его больше не держат. Неспешно размежив веки, несчастный обнаружил себя в знакомых интерьерах. То была его комната. Спальня, в которой по просьбе Севы отец повесил многоярусный стеллажик, полностью вмещавший коллекцию икон. Большинство из них были подарками, но отдельные мальчишка выбирал сам, без посторонней помощи откладывал деньги на их покупку. Великомученик Пантелеймон, Святитель Николай Чудотворец, Блаженная Ксения Петербургская – пантеон святых взирал свысока, по-прежнему внушая необъяснимый трепет.

– Помнишь тот вечер? – Великий искуситель шептал прямо в ухо. – Тот роковой звонок, после которого ваша с матерью жизнь изменилась навечно?

– Папа… – невольно произнес Осокин.

– Он самый! Ненастная осенняя ночь, когда вновь пришлось идти таксовать, чтобы заработать на кусок хлеба. Сколько он не спал к тому моменту? Двое суток? Может, трое? А впрочем, какая разница. Его развалюха так бодро вылетела на встречку, что он даже не проснулся… Груду костей повезли в реанимацию часом позже. Врачи говорили, что шансов ноль, но ты решил иначе. Примчался сюда, рухнул на пол и молился в истерике! Просил у Бога лишь одного… Такую мелочь, в сущности!

– Умоляю, прекрати! – задыхался Осокин.

– И каков итог? Господь не услышал тебя, а если и услышал – равнодушно усмехнулся в ответ на стенания.

– Чего ты хочешь?

– Покорись мне… Как и в то злосчастное утро, когда не стало отца, оскверни имя Господа, поцелуй мою руку и поклянись в верности! Взаимен я подарю все Царствие Земное!

Сева тяжело вздохнул и закрыл глаза. Раскаленная слеза прокатилась по его щеке. Враг рода человеческого обнял его за плечи и коснулся губами виска.

– Поздно, – с горькой ухмылкой произнес Сева.

– Что ты хочешь сказать?! – Ледяные объятия стали теснее.

– Вся эта слабость – в прошлом. Убитого горем мальчишки больше нет. Перед тобой взрослый мужчина, способный менять реальность. Ты пришел, потому что нуждаешься во мне. Вот только я в тебе – нет.

– Неужели ты забыл, как…

– Отойди от меня, сатана! – неожиданно взорвался Осокин. – Ибо написано: Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи!

Великий Дракон зарычал в исступлении и пронзил когтистой лапой живот непокорного упрямца. Хватая воздух ртом, Сева ощутил предсмертные судороги… В тот же момент он очнулся от собственного крика. Первые секунды ему казалось, что антихрист продолжает терзать нутро. Но это по-прежнему был голод, его финальная стадия, за которой раздастся тот самый ровный писк прерванной жизни.

Новый голос, следом раздавшийся над ухом, сошел за галлюцинацию. Осокин не потрудился открыть глаза. Лишь вдохнул чуть больше воздуха и кашлянул вполсилы.

– Гляди-ка, держишься молодцом! – Знакомый баритон вернул пленника в чувства. – Думал, ты уже все, труп.

– Казимир, – облизывая сухие губы, просипел ученый. – Я много думал и решил: вы получите формулу. Но мне нужны гарантии безопасности. Поклянись, что со мной ничего… – Голос парня оборвался.

– Ну вот, другой разговор! Сейчас принесу ноутбук, все распишешь, а после – наешься досыта. Насчет себя не волнуйся, с нами – как за каменной стеной, это я обещаю.

Сева качнул головой в знак согласия. Его мучитель вновь покинул бункер, только в этот раз совсем ненадолго. Пару минут спустя он вернулся с серебристым ноутбуком и стаканом компота. Исхудавший узник потянул руку к напитку, но замер на полпути, ожидая подвоха.

– Пей на здоровье, мы ведь теперь заодно! Да и вообще, никто тебя не хотел мучить. Ты это, не серчай… – Казимир хлопнул мужчину по колену.

– Спасибо. – Осокин схватил сосуд и, едва не пролив содержимое на грудь, жадно впился в него губами.

– До чего же ты себя довел, приятель? Ну ладно, все самое страшное позади. Ты увидишь, чему противился, и мы вместе над этим посмеемся.

– Угу, – сдавленно простонал Сева, поднимая крышку лэптопа. – Послушай, а можно мне хоть что-то пожевать? Быть может, пюре картофельное или фрукт какой?

– Пиццу хочешь? – воспрял надзиратель.

– Нет. После длительной голодовки лучше щадить организм. Немного манной каши сейчас – предел мечтаний.

– Как скажешь, сейчас все будет. – Лицо Казимира озарила мобильная подсветка. – Только ты давай там без дураков, тебя все равно не отпустят, пока не проверят информацию.

– Не осталось сил на выдумку. Опишу формулу как есть, и делайте с ней что угодно. Мне уже все равно.