Ночной охотник. История серийного убийцы Ричарда Рамиреса

Когда прокурор попросил его произнести ее фамилию по буквам, Хулиан Рамирес сказал «нет» и вызывающе посмотрел на Хэлпина, в его глазах были твердость, холод и непоколебимость. Хулиан не хотел, чтобы из-за дурной славы Ричарда его внуки страдали сильнее, чем сейчас, они были молоды и невинны, и Хулиан не собирался произносить фамилию Глории по буквам. Хэлпин почувствовал и понял его решимость в этом вопросе. Хэлпин взял свидетельство о причастии и спросил, когда Хулиан впервые его увидел. Хулиан сказал, что всего неделю назад. Взяв календарь, прокурор попросил его обвести красным кружком день причастия внучки. Он обвел 25 мая и заявил, что Ричард приехал в Эль-Пасо, чтобы присутствовать на празднике первого причастия, который они устроили для Глории у себя дома. Ричард заерзал на своем стуле.

– Там была только семья, – сказал Хулиан.

Кларк его прервал, попросив беседу между судьей и адвокатами, на которой он заявил, что Ричард «сходит с ума» за столом защиты. Он не хотел, чтобы делали какие-либо фотографии отца, и суд на это согласился, но Ричард увидел нацеленный на отца фотоаппарат, и это его взбесило.

Фотографа предупредили, чтобы он не снимал Хулиана, и Хэлпин спросил, когда Ричард уехал. Отец назвал 31 мая.

Хулиан сказал, что в 1985 году Ричард приезжал в Эль-Пасо несколько раз, но дат он не помнил. Он сказал, что в первую майскую ночь по приезде Ричард останавливался в отеле, и приехала Мерседес, забрала его и привезла в дом Хасиенда-Хайтс, где он пробыл всю неделю.

Прокурор перешел к тому моменту, когда детективы из Лос-Анджелеса приехали в Эль-Пасо и обыскали его дом. Хулиан сказал, что они обыскали дом Рут, а не его. Хэлпин закончил свой перекрестный допрос и потребовал отозвать Хулиана Рамиреса. Прокурор считал, что Хулиан лгал. Он был уверен, что с 22 по 31 мая Ричард был в Лос-Анджелесе.

Судья Тайнан поблагодарил старшего Рамиреса, который, в свою очередь, поблагодарил его и присяжных. Выходя из зала суда, он прошел в нескольких дюймах от Ричарда. Ему хотелось прижать младшего сына к себе, сказать ему, что все получится и надо быть сильным, но ничего этого он не сделал.

После пятиминутного перерыва защита вызвала Алана Адашека, а Артуро приступил к прямому опросу. Адашек показал, что он занимался юридической практикой в течение девятнадцати лет, был государственным защитником в сентябре 1985 года и представлял Ричарда Рамиреса. Теперь он был начальником транспортного суда округа Лос-Анджелес. Он заявил, что вместе с пятью другими общественными защитниками и двумя следователями пошел на опознание, где они сидели в аудитории и следили за тем, чтобы все было сделано честно. Он заявил, что видел, как несколько свидетелей ожидали в зале вместе и что в конечном итоге свидетелей оказалось так много, что полиции потребовалось проводить два отдельных опознания. Он описал, как свидетели сидели на всех стульях в комнате величиной с зал суда, размером десять на пятнадцать метров. В восьмом ряду спереди шерифы установили на штатив камеру, чтобы засвидетельствовать правильность опознания. Артуро спросил, были ли во время опознания волосы Ричарда короче. Свидетель сказал, что теперь они длиннее. Затем Артуро обратился к самой сути того, что защита считала в опознании неправильным:

– Были ли у него – до опознания какие-либо травмы – и оставались ли у него в тот момент какие-либо травмы?

Адашек сказал, что у Рамиреса был выбрит участок на затылке. Артуро попросил Адашека рассказать жюри все детали опознания, затем показал ему серию фотографий, на которых были изображены выстроившиеся для опознания люди. Он обратил его внимание на фотографию, на которой строй опознаваемых был снят сзади, и спросил Адашека, виден ли на ней выбритый участок, имевшийся в тот день на затылке Ричарда. Адашек сказал, что виден, и добавил, что лысина на затылке Ричарда была видна точно так же, как и на сделанной в тот день фотографии опознаваемых.

Судья прервал их на обеденный перерыв.

Все присяжные ушли, кроме Фернандо Сендехаса. Секретарь судьи сказал Тайнану, что у присяжного Сендехаса возникла проблема. Сендехас хотел, чтобы суд узнал, что он учился вместе с Аланом Адашеком в школе. Ни Тайнан, ни Хэлпин против этого не возражали, но Кларк сказал, что хотел бы обсудить этот вопрос с Ричардом.

Синди Хейден пошла обедать с Чоклейт Харрис и Филлис Синглтери. Стоя в ожидании лифта, они увидели тоже ждавших лифта Мерседес и Хулиана Рамиресов, которых окружили репортеры и безрезультатно задавали им вопросы. Синди подумала, что Рамиресы производят впечатление хороших и трудолюбивых людей, и ей стало жаль, что им пришлось публично участвовать в процессе. Синди ясно видела, что сердце Хулиана разбито, что проблемы его сына давят на его плечи непосильным бременем.