Ночной поезд на Марракеш

Прямо сейчас она с трудом осознавала, на каком она свете. С одной стороны, у нее на руках умирала мать, и это наполняло сердце печалью, а с другой – они с Тео приняли жизненно важное решение, выбрав для себя счастливое будущее.

При этой мысли Клеманс громко рассмеялась.

– В чем дело? – удивился Тео.

– Еще утром я меняла мокрое от мочи постельное белье, а сейчас принимаю предложение руки и сердца.

– Клем, а знаешь что?

– Что?

– Я люблю тебя.

От этих слов в душе у Клеманс внезапно разлилось тихое, светлое счастье, которое не вмещалось в груди.

Тео посмотрел на часы и помог любимой подняться, бросив на нее многозначительный взгляд:

– Время сиесты. У нас с тобой ровно один час двадцать минут. Тебе хватит?

– Ты неисправим, – покачала головой Клеманс.

Тео подмигнул, и они рука об руку направились в ее спальню.

Глава 52

Викки

Когда они добрались до конца тропы, Викки подняла глаза и увидела стены касбы, которые полуденное солнце окрасило темной терракотой. И несмотря на бурю эмоций в душе – тут были и облегчение, и надежда, и волнение, – девушка не сдержала вздох восхищения этой потрясающей красотой. Весь комплекс казался чем-то волшебным и нереальным, а стены касбы так ярко сверкали на солнце, что хотелось умереть от восторга. В небе гордо парил орел. А им навстречу, раскинув руки, спешила Клеманс, одетая в бледно-лиловый, казавшийся почти белым кафтан.

Викки кинулась навстречу Клеманс, и они обнялись. А когда Викки разжала руки, то с удивлением обнаружила, что бабушка изменилась. Она улыбалась и казалась счастливой, словно помолодевшей.

Тем временем инициативу перехватила Элиза:

– Очень любезно с вашей стороны принять нас снова. Впрочем, мы тут надолго не задержимся.

– Не стоит благодарности. Для меня такое облегчение видеть вас обеих. – Голос Клеманс не дрожал, но звучал немного подавленно.

Элиза улыбнулась:

– Спасибо большое. Если честно, для меня огромное облегчение наконец выбраться из Марракеша.

Застывший воздух был напоен дивными ароматами. Пахло эвкалиптом, розмарином, жасмином, розами. Ну и конечно же, розами. Викки сделала глубокий вдох. Она поклялась держать себя в руках, однако слова сами вырвались наружу:

– Патрис сбежал из больницы. Он сбежал.

Глаза Клеманс расширились от ужаса.

– Ничего не понимаю! Разве его не держали взаперти?

В разговор вмешалась Элиза:

– Мы тоже так думали. Но он ускользнул из больницы, пока охранники занимались бумажной работой.

– Боже правый!

Клеманс нервно ломала пальцы, и Викки поняла, что с бабушкой сегодня явно творится неладное.

– Полиция быстро его поймает. Далеко ему не уйти. Он ведь как-никак ранен, – добавила Элиза. – А пока его не найдут, касбу будут охранять двое полицейских.

Однако Элизе, похоже, не удалось никого успокоить. Почти не удалось. Викки не знала, что тут можно сказать. Она переглянулась с Клеманс и поняла, что бабушке не по себе.

– А как себя чувствует Беатрис? – спросила Клеманс.

– Моей племяннице уже гораздо лучше, – улыбнулась Элиза. – Беа еще предстоит продолжительная реабилитация. Впрочем, Флоранс с Джеком будут рядом и помогут ей окончательно поправиться.

Когда к ним присоединился Тео, Клеманс рассказала ему о Патрисе, и Тео нежно, точно ребенка, обнял ее за плечи. Из чего Викки сделала вывод, что он действительно любит Клеманс.

– У вас все в порядке? – поинтересовалась Элиза, от внимания которой не ускользнула странная атмосфера в доме.

Клеманс судорожно сглотнула и, стараясь не встречаться с Элизой глазами, сказала:

– Вы успели как раз к ужину. Но сперва я должна проверить, как там моя мать. Боюсь, ей уже недолго осталось.

Так вот в чем дело, подумала Викки. Бедная Мадлен. Бедная Клеманс.

– Я вам очень сочувствую, – проронила Элиза.

– Вы можете пойти со мной, если хотите ее видеть.

– Ну конечно, – ответила Викки. – Ведь послезавтра мы уезжаем в Париж. Думаю, полиция нас отпустит.

– Так скоро?

– Да, – кивнула Элиза. – Викки придется вернуться в Марокко, чтобы свидетельствовать на суде, если Патриса снова поймают. А возможно, вы навестите нас в Дордони. И наконец-то встретитесь с Жаком. У нас очень много места, а мой муж Анри будет счастлив с вами познакомиться.

Клеманс улыбнулась, но промолчала. Она провела Викки с Элизой во флигель. Мадлен по-прежнему лежала в кровати, правда выглядела она чуть получше, чем утром.

– А это кто такие? – резким голосом спросила она.

– Это Викки. Твоя правнучка. Ты уже видела ее раньше. Я твоя дочь Клеманс. Виктор был моим сыном. Викки – дочь Виктора.

– Если ты меня не обманываешь, где тогда Виктор? Что-то не припомню, чтобы я когда-нибудь с ним встречалась.

– Встречалась. Хотя и очень давно.

– Подойди ко мне, девочка, – сказала Мадлен.

Викки сделала шаг вперед и, наклонившись к прабабушке, услышала, как та трагическим шепотом говорит:

– Представляешь, они подсыпают отраву в еду.

Викки повернулась к Клеманс, но та в ответ лишь печально посмотрела на внучку.