Ночной поезд на Марракеш

– Зачем ты сюда приехал? – поинтересовалась Викки у Тома. – Я имею в виду Марокко.

– Я просто занимаюсь политической журналистикой и ищу сенсации.

– А Джимми?

– Джимми? – Голос Тома сломался, и он часто-часто заморгал. – Джимми обычно говорил, что он активист и писатель, однако по сравнению со мной он был больше вовлечен в антиправительственную деятельность. Тут, в Марокко, есть молодые агитаторы, пытающиеся изменить жизнь людей к лучшему.

– Я слышала о повстанцах.

– Да. Но здесь вовсю действует ЦРУ, чтобы выявить смутьянов. Мы думаем, у спецслужб Франции тоже рыльце в пушку, хотя это еще не доказано.

– Значит, ты приехал сюда не для того, чтобы ловить кайф и веселиться? – спросила Викки, пытаясь поднять ему настроение.

Покосившись на Тома, она увидела, что он с презрительной миной покачал головой.

– Здесь происходит слишком много тревожных вещей, – сказал Том. – Но богатые европейцы, накачанные шампанским и обкуренные, смотрят на Марокко как на собственную токсичную игровую площадку.

– Это я уже успела заметить, – с иронией произнесла Викки, вспомнив вечеринку в Пальмераи.

– А вот по поводу прошлогодних волнений эти прекрасные люди не проронили ни слова.

– По-моему, ты немного озлоблен.

– Возможно, так оно и есть.

– А как начались волнения?

– Все началось из-за демонстрации марокканских студентов. Они требовали прав на государственное высшее образование для всех. Ведь мы с тобой считаем образование чем-то гарантированным, да? – (Викки кивнула.) – Демонстрацию жестоко разогнали, и на следующий день протестующие стали громить магазины, поджигать автобусы и машины, швырять камни и скандировать лозунги, направленные против короля.

– Ух ты! Как страшно!

– Ситуация вышла из-под контроля, и армия пустила в ход танки. Говорят, у правительства не было иного выхода.

– А ты как думаешь?

– Меня там не было. Но европейские страны типа Франции, Испании, а также Великобритании веками пытались контролировать Марокко, чтобы иметь плацдарм в Африке, и независимость здесь очень хрупкая и чреватая осложнениями.

– А как насчет твоей семьи? Родственники не против того, что ты здесь?

– Викки, довольно! Ты отвлекаешь меня от дороги.

Викки хотелось спросить, что он думает по поводу убийства Джимми. По поводу того, что его вообще убили. Она отвернулась к окну, чтобы Том не увидел ее слез. Он, казалось, держался, однако Викки не сомневалась, что его раздирают самые противоречивые эмоции. Ведь те же самые чувства терзали и Викки. Ее снедала печаль, ей еще никогда не было так паршиво, но при этом она пылала ненавистью к Патрису из-за того, что он сделал. Она пыталась не думать о Джимми, сосредоточившись на дыхании, и даже сумела успокоиться, что было крайне нелегко, поскольку отдельные эпизоды той роковой ночи вспыхивали в мозгу, возвращая Викки назад.

Она оглянулась через плечо на Беа, сидевшую на заднем сиденье. Кузина, спавшая слегка приоткрыв рот, выглядела совсем юной и невинной. Викки стало дурно при мысли о том, что сказали бы родители Беа – тетя Флоранс и дядя Джек – по поводу этой ситуации. Ведь она, Викки, клятвенно уверяла, что их дочери ничего не угрожает.

– Ты в порядке? – спросила Викки Тома.

– Что ты имеешь в виду?

– Да так, хочу узнать, что ты сейчас чувствуешь?

– Я стараюсь вообще ничего не чувствовать. А всего лишь пытаюсь удержать эту старую колымагу на дороге, пока мы не доедем до той точки, откуда нам придется идти пешком.

Викки уловила нотку раздражения в тоне его голоса. Неужели все мужчины настолько нетерпимы, когда дело касается эмоций? От размышлений ее оторвало появление молодой газели – скорее всего, это была газель, – которая мчалась прямо навстречу машине.

– Том, осторожнее! Осторожнее! – закричала Викки, но все произошло слишком быстро.

Газель врезалась в «ситроен». Автомобиль сильно тряхнуло, закрутило на месте, и он, потеряв управление, ударился о крупный валун. Тома швырнуло вперед, головой в ветровое стекло. Викки отбросило вбок, на дверь автомобиля. Она услышала жуткий грохот и стон искореженного металла. Дверь распахнулась. Викки, наполовину вывалившись из салона, в полубессознательном состоянии повисла в воздухе. Она попыталась выбраться из машины головой вперед и в результате шлепнулась прямо в кучу скопившейся на обочине грязи и пыли. Открыв глаза, Викки увидела всего в футе от себя мертвую газель, услышала отчаянный крик кузины, потом – еще один и еще один. Когда Беа замолчала, наступила жуткая тишина, и Викки тут же вывернуло наизнанку. Вытерев рот, она прислушалась к судорожным всхлипываниям Беа.

– Мне не выбраться, – рыдала Беа. – Мне трудно дышать.