Ночные птицы

Слышится лай. Смотрители привели с собой собак, натренированных находить алхимические средства. Но смогут ли животные почувствовать магию?

– Однажды я наткнулась на салюки, – говорит Матильда. – И та не учуяла мою магию.

Сейер фыркает:

– Готова поспорить, что перед встречей с ней ты не использовала дар.

Голоса звучат ближе, потом раздается собачий скулеж.

– Нужно спрятаться, – говорит Эйса.

Но где? Сейер осматривает комнату, которая обставлена довольно скудно. Кресла, стол, камин…

– Я могу исчезнуть и отвлечь их.

– Нет. – Голос Матильды звучит будто издалека. – Я втянула нас в это. И знаю, как собираюсь нас из этого вытащить.

Сейер хмурится:

– Что ты…

– Спрячьтесь. – Матильда прожигает ее своими янтарными глазами. – Я все решу.

Эйса тянет Сейер под стол и расправляет бархатную скатерть, чтобы скрыть их. В зеркале, висящем рядом с дверью, они могут разглядеть Матильду, которая что-то сжимает в руках. Это рубашка?

– Что она делает? – шепчет Эйса.

Лай и шаги приближаются. А Матильда продолжает стоять у двери.

– Матильда, иди сюда, сейчас же.

– Проклятие, заткнись, я пытаюсь сосредоточиться.

Сейер видит в зеркале, как Матильда начинает меняться. Ее руки расплываются, напоминая мираж в пустыне. Нет… скорее огонь, придающий дереву новую форму. Ее тело и одежда становятся другими.

Раздается резкий стук в дверь и звяканье ключей, а затем дверь распахивается, и они с Эйсой видят портье, двух смотрителей и собаку.

Десять проклятий, их сейчас схватят.

– Что все это значит? – говорит Матильда, но ее голос принадлежит другому.

Он стал грубее и громче. Матильда говорит как…

– Лорд Хэйн, – произносит вспотевший и сбитый с толку портье. – Мы вызвали смотрителей, потому что произошло небольшое происшествие. Они хотели бы обыскать ваш номер, если вы не возражаете.

– Я возражаю, – заявляет принц-бастард…

Десять проклятий, а она убедительна. Сейер бы ни за что не догадалась, что за образом лорда Хэйна скрывается кто-то другой.

– Мне не нравится, когда вторгаются в мои покои.

– Нам все равно, кто вы, – огрызается смотритель. – Не ждите особого отношения.

– Полагаю, сюзерен с вами не согласится.

Повисшую тишину нарушают шарканье, шуршание, стук ботинок по полу и сопение. Эйса так сжимает бедро Сейер, что впивается ногтями в кожу. Салюки засовывает заостренную морду под стол. И лает.

Смотритель склоняется к собаке.

– В чем дело, девочка?

Носки его ботинок в десятке сантиметров от Сейер, отчего ее сердце подскакивает к горлу. Не раздумывая, она тянется за ножом.

– Подозревая меня, вы оскорбляете всех Вестенов, – говорит принц-бастард, и в его голосе слышится угроза. – В Вестенах, которые поддерживают понтифика и смотрителей. Поэтому я бы на вашем месте хорошенько подумал, прежде чем сделать еще один шаг.

Пауза затягивается на несколько бесконечных мгновений, потом раздаются шаги. Сейер задерживает дыхание, а собака продолжает принюхиваться. Но, видимо, слова лорда убедили смотрителей, они наконец уходят и закрывают дверь. В комнате повисает тишина.

Чуть позже дверь снова открывается. Сейер напрягается.

– Матильда… – произносит кто-то, и его голос как две капли воды похож на тот, которым еще минуту назад говорила сама Матильда. – Это ты?