Ночные страхи

Стараясь держаться поближе к моему живому щиту, я шагал по коридорам. Их пустота, залитая ярким светом, меня обнадежила. Благополучно преодолев несколько поворотов, я слегка успокоился. Было сложно представить, что нечто зловещее притаилось за каким-то из этих вежливо скругленных углов – Гертруда распорядилась скруглить и сгладить все выступающие углы. Будет очень неприятно, говорила она, если по дороге в спальню кто-то случайно споткнется (что вовсе не исключено) и ударится об острый угол. Однако при всей их кажущейся безобидности, я бы все-таки предпочел избежать дополнительных поворотов. Стало быть, если пройти через библиотеку, можно будет убить сразу двух зайцев: во-первых, мы срежем путь и, во-вторых, выйдем к столовой с неожиданной стороны, с того конца библиотеки, где большое эркерное окно – такое хрупкое и опасное с виду, а на деле прочное и надежное – нависает над ревущим морем.

– Так будет быстрее, – сказал я дворецкому, указав на дверь библиотеки.

Он подергал ручку.

– Дверь заперта, сэр.

– Ну что ж, ладно.

Наконец мы добрались до столовой. Дворецкий взялся за дверную ручку и секунду помедлил, словно пытался на ощупь определить, не заперта ли и эта дверь тоже. Или, может быть, прислушивался. Или просто задумался. Следующее, что я помню: дворецкий назвал мое имя, и я оказался внутри. Затем я услышал голос мистера Сантандера.

– Спасибо, Коллинз. Вы можете идти.

Дверь бесшумно закрылась.

Хозяин дома обернулся ко мне не сразу. В этой огромной комнате, освещенной лишь пламенем четырех свечей и неяркой подсветкой сумеречных картин, я видел только его спину. И еще лоб и глаза, отраженные в зеркале над камином. В том же зеркале отражалось и мое собственное лицо – в нижнем правом углу, – странно чужое и безучастное, словно принадлежавшее кому-то другому. Мистер Сантандер стоял, протянув руки к огню, и шевелил угольки носком туфли. Внезапно он обернулся ко мне.

– О, вы уже здесь. Прошу меня извинить. – Он уселся за стол.

На столе не было ничего. Ничего из еды.

Я смотрел на него во все глаза. Каждая линия его смокинга, каждая складочка на его мягкой рубашке… все они накрепко врезались мне в память. Казалось, я не забуду их уже никогда.

– Чего вы ждете? – проговорил он довольно резко. – Коллинз! – крикнул он. – Коллинз! – Его голос прокатился по комнате зычным эхом, но никто не отозвался. Никто не пришел. – Какой я безмозглый, – пробормотал он, – разумеется, надо звонить. – Как ни странно, но он посмотрел на меня, словно ждал подтверждения.

Я молча кивнул. Появился Коллинз, и мы приступили к трапезе.

Я продолжал настороженно наблюдать за хозяином дома. Неспешная смена блюд подействовала на него успокаивающе, и чуть погодя он сказал:

– Прошу извинить меня за рассеянность. Должно быть, меня утомила дорога. Я приехал издалека. Из Южной Америки, если точнее. – Он задумчиво отпил вина. – Мне нужно было уладить кое-какие дела, прежде чем… прежде чем поступить на военную службу. Впрочем, как я понимаю, необходимости уже нет.

– Необходимости что-то улаживать? – спросил я.

– Нет. Я уже все уладил.

– Вы хотите сказать, что будете требовать освобождения от службы, поскольку имеете американское гражданство?

И снова мистер Сантандер покачал головой.

– Это была бы веская причина. Я сам как-то и не подумал.

Чутье мне подсказывало, что не стоит затрагивать столь деликатную тему, но молчать было страшнее. Тишина за столом действовала мне на нервы. У нас с мистером Сантандером было так мало общего, что я просто не знал, о чем с ним говорить.

– Возможно, вы слабы здоровьем? – предположил я. И снова не угадал.

– Даже Гертруда ни разу не жаловалась на мое здоровье, – сказал он и быстро добавил, словно чтобы заглушить звук ее имени: – Я вижу, вы совсем не пьете.

– Я вообще почти не пью, – выдавил я, заикаясь. Имелось в виду, что я убежденный трезвенник.

Хозяин дома, кажется, удивился.

– Однако же у Гертруды были внушительные счета из винной лавки, – пробормотал он вполголоса, словно говорил сам с собой.

Я переспросил, сам того не желая:

– Были?

– Я уже расплатился, – пояснил он. – Отчасти поэтому я и вернулся домой – заплатить по счетам.

Я решил, что нам следует объясниться.

– Мистер Сантандер, – сказал я. – Многое в ваших словах и поступках мне не очень понятно.

– Да? – рассеянно переспросил он, глядя прямо перед собой.

– Но, – продолжал я насколько возможно воинственно, – я хочу, чтобы вы поняли…

Он оборвал меня на полуслове:

– Вы полагаете, я отношу все расходы жены на ваш счет?

Я чувствовал, что должен ее защитить.

– Ей надо содержать дом. Такой дом требует немалых затрат. – Я обвел рукой комнату, обставленную дорого и роскошно, как и все комнаты во владениях мистера Сантандера. – Вряд ли вам бы понравилось, если бы ваша супруга жила в свинарнике. Кроме того, необходимо поддерживать защиту от моря. В такую бурную ночь, как сегодня, ущерб от стихий наверняка исчисляется сотнями фунтов.

– Вы правы. – Он посмотрел на меня как-то странно. – Пожалуй, вы даже приуменьшаете степень ущерба.