Ночные животные

– Ты заслужил место в команде, – подбодрил друга Волков, выруливая на шоссе. – Я уверен, что у тебя все получится. Главное, не переживать.

– Не переживать? Да меня уже тошнит.

– Слушай, возьми себя в руки. Мы тебе плакат нарисовали, речовки придумали.

– Вы нарисовали плакат?

– Нет, – усмехнулся Костя и довольно улыбнулся, – все нормально будет.

– Жалко, что родители не смогут прийти. Конспирация, все дела. У меня же эта гребаная легенда, – Селиверстов махнул рукой и нахмурился.

– А Алина? – осторожно поинтересовался Ромал.

– Она со мной так и не разговаривает. Упрямая, зараза.

– Не то слово.

– Тебе она тоже не ответила?

– Нет.

– Не понимаю, чего она на нас так взъелась.

– Возможно, догадалась, что это ты надоумил Костю написать ей сообщение, – как ни в чем не бывало отрезал Даниил и посмотрел на темноволосого друга в зеркало заднего вида. – Мы бы могли приехать к ней и поговорить с ней лично.

– Не буду я с ней лично говорить, пока она не извинится, – закапризничал Арт. – Да и вообще, хватит о ней болтать, она меня ребенком назвала, а сама сообщения даже не читает. И кто из нас в песочнице не наигрался? У нас есть проблемы посерьезней.

– Ты прав. Я тоже заметил, что в последнее время наркотиков с черным распятием в городе все больше. Надо бы обмозговать эту тему и…

– При чем тут твои наркотики, вортако? Надо решить, куда мы пойдем, если я вынесу из зала все кубки! А расследования подождут. Тем более что мы уже взяли одно дело и не можем никак с ним разобраться. Два тупика, дамы и господа. А я ведь считал, что мы с вами прирожденные ищейки.

– Я действительно ничего не могу найти в Интернете про дилера Антона, – в сотый раз повторил недоумевающим тоном Даня, – и меня это пугает. Любой человек хотя бы однажды попадал на городские камеры… покупал еду в супермаркете, снимал деньги с карты, расплачивался ею в кафе или магазинах. Но я не нашел совпадений.

– Ты связывался с Матвеем? – серьезно спросил Костя.

– Связывался. Он рассказал мне все, что мог. Сказал, что Антон вечно ходит в кепке и натягивает на половину лица бандану. Вы тогда мальчишку здорово напугали, так что мне даже давить на него не пришлось.

– Это да, – горько хохотнул Арт и покосился на своего вортако, – веселая была вылазка.

– Видимо, Антон – это фейковое имя, а внешность он свою скрывает.

– Видимо.

– Но тогда мы никогда не выйдем на дилера.

– Никогда.

– Это плохо.

– Плохо. – Казалось, что Даня издевался.

– Исчерпывающие ответы.

– А что будем делать с Маргаритой Каштановой? – Селиверстов вытер пот со лба и в растерянности посмотрел на друзей. – Она заплатила вперед, а мы все никак за дело не возьмемся. Ее отец пропал уже… когда?

– Четыре дня назад.

– Она должна обратиться в полицию, – уверенно заявил Волков, – мы ведь не детективное агентство и не занимаемся поиском людей.

– За пятьдесят тысяч занимаемся.

– Девушка платит нам большие деньги, платит их вперед и не обращается к ментам, то есть тут два варианта. – Ромал замолк, собираясь с мыслями, и прищурился, наблюдая за темной бесконечной дорогой перед глазами. – Или Маргарита хочет нас подставить, или ее отец пропал, потому что был замешан в чем-то незаконном.

– Но он ведь уже пропал, – недоуменно протянул блондин, – как по мне, так пусть уж лучше его ищут полицейские, даже если потом они засадят его за решетку. Иначе ведь его могут пристрелить где-нибудь в порту, а тело сбросят в реку.

– Кое-кто насмотрелся фильмов.

– Зачем мне фильмы, когда мы уже почти год живем в блокбастере?

– Некоторые предпочтут умереть, чтобы не провести жизнь в клетке.

– Эти «некоторые» – романтики и идиоты. Свобода – понятие относительное.

– Философское заявление от Артура Селиверстова, – присвистнул Ромал и толкнул друга в плечо. – Это что-то новенькое.

– Да я, когда переживаю, я в Аристотеля превращаюсь. Ты уже решил, в какой бар мы пойдем? Решай быстрее, пока я сам не выбрал.

– Мне все равно. Пойдем куда скажешь. Только… – Костя отодвинулся назад и нервно обнял себя за плечи, – заедем перед этим ко мне домой? Я хотел бы с мамой увидеться – всего на пару минут.

– Не вопрос. Но ты уверен, что это хорошая идея?

– Не уверен.

– Тогда, может, не стоит рисковать?

– У нее завтра день рождения, – смущенно улыбнулся Костя, дернув плечом, – мы уже вечность не разговаривали, хочу ее увидеть.

Артур всегда поражался, с какой теплотой Ромал говорил о своей матери. Он часто закрывался, лишь бы не говорить об отце или родном доме, но про маму всегда вспоминал с трепетом и уважением. Анна Ромал много значила для сына, несмотря на все препятствия, которые их разделяли, и Селиверстов восхищался этой детской верой скептика. Ведь Костя всегда был именно скептиком. Но только не тогда, когда дело касалось его матери.