Ночные журавли

Снежный туман спускался по горным лощинам, но даже в нем чувствовалось тепла больше, чем в чистом небе над темной грядой.

Прежде чем идти к школе, Вася еще раз осмотрел сломанную ограду:

– Жерди-жерди, почему вы сломались?

И ответил сам себе:

– Это нас месяц подпилил!..

Школа стояла на берегу ручья. В его зеленых омутах дремали белые утки, не обращая внимания на резкие звуки застрявшей машины.

КамАЗ с прицепом елозил по школьной поляне, живьем сдирая газон. Из-под колес летели шматки грязи на клумбу с бордовыми астрами.

Тяжелый жаркий дым из черного сопла гнул сухую траву. Машина судорожно дергалась, колеса дымились, зарываясь все глубже в скользкие ямки.

Прицеп, как хвост огромной осы, крутился то вправо, то влево, норовя «ужалить» в крыльцо школы.

Тут же, возле стены, стояла директор – в розовых калошах и куртке, поверх бархатного темно-вишневого халата. Одной рукой она держалась за сердце, другой за угол родной школы.

– Погодь! – крикнул Вася водителю.

Угарные плевки стихли.

Дверца открылась и показался взъерошенный шофер, высматривая на траве место почище, чтобы спрыгнуть в легких сланцах.

Глянув на небо, он присвистнул:

– Мне еще в город надо поспеть!..

Вершины гор затянула серая изморозь. А над полями за деревней провисла темная рыхлая туча, вот-вот готовая разрешиться дождем или снегом.

– Ну, что скажешь?

– Тут трактор нужен! – сказал Вася.

Шофер достал из кузова лопату:

– Кирпич ваш, вы и ищите! – И пошел к ручью набрать камней.

30

Тракторист жил недалеко от школы. Возле его дома росли столетние тополя, каких уж мало уцелело вдоль Чуйского тракта.

Дверь на веранду была открыта, слышались громкие голоса, как-то странно относимые в сторону, будто от сильного ветра.

На стук вышла молодая женщина, держа в руках охапку чеснока с длинными сухим стеблями:

– Дома-то, дома… только вряд ли он поможет! – Она быстро ушла, ничего больше не объясняя.

Тракторист Леха заставил себя ждать, но все же появился, оступившись на две ступеньки.

Закурил, уминая внутри себя легкий штормец.

– Где пил-то? – спросил глава села.

– На пилораме прождали весь день…

С самым серьезным видом Леха чертил огоньком сигаретки абрис окрестных гор: «Да вот, день профукали!» Вид у него был виноватый: мол, вашу нужду понимаю, но трактор на приколе!

– Да какой с него толк? – не выдержала директриса. Влепила бы сейчас «неуд» по поведению бывшему ученику!..

– Значит, зря, – посочувствовал Вася, – пропал, значит, день-то!

Мужик пьет от безделья, чтобы душа вхолостую не крутилась:

– Ну, таки… может, завтра!

– А может, не зря?

– Могуть, не зря, – охотно согласился тракторист.

Ему нравилось, что глава села топчется у его калитки и что бывшая учительница русского языка не поправляет его корявые словечки.

– Твою школу сейчас разнесут по щепкам, а тебе все нипочем!

– Может, и почем…

– Ты танкистом служил? – поинтересовался Вася между делом.

Леха не стал отрицать. Хоть это было не так.

– Служил, а у тебя не буду!

Машина с кирпичом совсем не заботила его. Но стало вдруг интересно: как бы танк проехал к школе, (пробрался! – вставил Вася, – по тылам!) чтоб не пересекать асфальт.

– Ты скажи только нам, какой дорогой!

– Щас!

Леха затянулся до самого фильтра, что-то долго соображая, и даже как будто наслаждаясь вниманием к нему.

– А трактор мы другой найдем!

– Щас, – обиделся Леха. – Идите, ищите!

Он побежал куда-то за дом в легкую припрыжку, выставляя вперед руки, будто ловя стальные рычаги.

Сыпанул мелкий снег, вскоре превратившись в нудный дождик.

Директриса ушла домой переодеться, пообещав прислать вместо себя кого-нибудь.

31

А Вася вернулся к школе.

На столбе горел фонарь, освещая в кузове мокрые кирпичи.

Возле машины он заметил худенькую фигурку. Вера. Та самая… Еще девочкой училась у него в классе, потом вернулась в школу молодой учительницей. Хорошая, добрая, деньги взаймы дает, хотя в деревне отдают туго. А иногда и вовсе прощает, с чувством какой-то обязанности, будто повезло ей больше других: и работа чистенькая, и дрова по должности.

Такая вот судьба у сельского учителя – и честь блюди, и свет неси, а самому от огня Прометея даже не согреться. Переросла девка все сроки, все мечты, но пары ей как не было, так и нет. Вот и выбрала мальчика: не поиграть. А чтобы в класс входить со своим чувством – хоть вины, хоть разлуки, но не с пустою душой. Дети это хорошо распознают.

Увидев его, Вера отошла к кустам сирени. Будет она стоять и зябнуть, как его сын в сарае.

Вася кивнул учительнице, взял лопату и стал кидать щебень под колеса машины.

Дождь опять сменился белой стылой крупкой. Косым налетом барабанил по стеклу КамАЗа. За несколько минут ледяные снежинки припорошили головки астр, но таяли на теплой грязи.

Вдруг где-то вдали, со стороны острова, послышался ревущий гул… Трактор! То ли застрял, то ли заблудился.

Снег еще летел, но с западной стороны небо опять разъяснилось. Хмурые тучи отчалили от просветлевших вершин. Край неба озарился бледно-желтым, небрежно промытым светом.