Ноги из глины

– Так вот ты чего переживаешь?! – махнул рукой Колон. – Не боись, доспехи прекрасненько подойдут. Фактически они лишь добавляют тебе лоску.

Разумеется, чтобы что-то к чему-то добавить, нужно изначально что-то иметь, но сержант не стал акцентировать внимание на этом факте.

– Правда? – немного воодушевившись, спросил Шнобби. – Знаешь, а это ведь уже не первая такая открытка, – признался он. – Мне еще пригласительные приходили, и выглядели все так, будто их кто-то долго жевал золотыми зубами. На ужины всякие названные приглашали, какие-то баллы сулили – хотя за что мне баллы, я в последнее время вроде ни во что не играл…

Колон посмотрел на своего друга. Ему в голову пришла странная, но весьма логичная мысль.

– Названные ужины, говоришь? – повторил он. – А ведь и точно. Сейчас ведь самый конец сезона. Время-то, как говорится, фугует, понимаешь?

– Куда фугует?

– Видишь ли, у всех этих знатных дамочек имеются дочки, которые уже поспели…

– Поспели что?

– Круче графа никого нет, – продолжал Колон, не обращая внимания на Шнобби, – за исключением разве что герцога, а у нас ни единого герцога нет. Как и короля. Вот они и надеются поймать в свои сети самого графа Анкского! Ты, Шнобби, как это у них называется, – добыча сезона.

А и правда, граф Анкский – это звучало очень даже неплохо. Не то что Шнобби Шноббс, граф Анкский. Куча женщин были бы счастливы стать тещами графа Анкского, пусть даже это означало поиметь в зятья Шнобби Шноббса.

Ну, может, не куча. Но, судя по открыткам, достаточно.

У Шнобби заблестели глаза.

– Знаешь, я об этом никогда не думал… – ответил он. – А у тех поспевших дочек, наверное, и деньжата водятся?

– Уж всяко побольше, чем у тебя, Шнобби.

– И конечно, мой наипервейший долг перед потомками – сделать так, чтобы род мой не оборвался, – задумчиво протянул Шнобби.

Колон улыбнулся ему обеспокоенной улыбкой сумасшедшего доктора, который претворил в жизнь свою гениальную идею (подсоединил куда надо электроды и как следует врезал молнией) и теперь смотрит, как его создание, прихрамывая, удаляется в сторону ближайшей густонаселенной деревни.

– Ух ты… – выдохнул Шнобби.

Глаза его подернулись поволокой.

– Правильно. Но сначала, – сказал Колон, – я обойду все бойни, а ты возьмешь на себя Тряпичную улицу. После этого мы можем с чистой совестью вернуться в штаб-квартиру. Договорились?

– Добрый день, командор Ваймс, – закрыв за собой дверь, поздоровался Моркоу. – Докладывает капитан Моркоу.

Ваймс сидел, развалившись в кресле и уставившись в окно. Опять поднимался туман. Высившуюся прямо напротив Оперу уже наполовину затянуло молочной дымкой.

– Мы, э-э, обошли всех големов в округе, каких знали, – продолжал Моркоу, как можно более дипломатично оглядывая стол на предмет наличия бутылки. – Так вот, сэр, их почти не осталось. Мы выявили одиннадцать случаев самоуничтожения, а к обеду люди и сами уже принялись крушить големов либо вытаскивать из их голов шхемы. Творится настоящий кошмар, сэр. Весь город в глиняных черепках. Как будто все… только этого и ждали. И это очень странно, сэр. Големы мирно трудились, держались друг друга и никогда никого не трогали. Да, кстати, кое-кто из самоуничтожившихся оставил… ну, что-то типа посмертной записки, сэр. Мол, им стыдно и всякое такое. И еще фраза-другая о какой-то там глине от глины…

Ваймс не отвечал.

Моркоу наклонился чуть в сторону, заглядывая под стол, – а нет ли там бутылки?

– В «Шахтной Кулинарии Буравчика» подавали ядовитых крыс. То есть отравленных мышьяком. Я попросил сержанта Колона и Шнобби выяснить, в чем причина. Может, случайное совпадение, но проверить не мешает.

Ваймс повернулся. Моркоу слышал, как он дышит. Короткими, резкими вдохами-выдохами, как человек, который изо всех сил старается контролировать себя.

– Что мы упустили, капитан? – далеким голосом спросил он.

– Сэр?

– В спальне его сиятельства. Там есть кровать. Стол. Письменные принадлежности на столе. Ночной столик. Кресло. Кувшин. Все. И это все мы поменяли. Ему приносят завтраки, обеды и ужины. Но мы проверили еду, не так ли?

– Всю кладовку, сэр.

– Точно? Мы могли ошибиться. Не знаю где, но где-то мы ошиблись. На кладбище покоятся два доказательства того, что мы ошибаемся. – Ваймс чуть ли не рычал. – Что мы пропустили? Никаких следов мышьяка Задранец не обнаружил. Но мы же что-то пропустили! Надо узнать как, и тогда, если нам повезет, мы узнаем кто.

– Сэр, а если воздух, которым он дышит…

– Мы перевели его в другую комнату! Даже если кто-то, не знаю уж кто и как, закачивал туда яд… он не может обработать все комнаты во дворце! Тут дело в еде!

– Я лично следил за тем, как пробуют еду, сэр.

– Значит, черт побери, мы что-то просмотрели! Люди умирают, капитан! Госпожа Ветерок умерла!

– Кто, сэр?

– Ты о ней никогда не слышал?

– Не могу сказать, сэр. Чем она занималась?