Ноябрь, или Гуменщик (ЛП)

Это был мерзлюк, он сидел на ветке дерева и, выпучив глаза, смотрел на Малл. Малл знала, что мерзлюков делают из тухлой собачатины и запускают в воздух, чтоб они летали и пугали по лесам людей и доводили их до смерти. Мерзлюков мастерили особенно подлые люди, ведь от этих существ, в отличие от домовиков, проку нет никакого, они приносят одно только зло. Малл слыхала про людей, которым мерзлюки отъели голову и натворили иных безобразий, и она, естественно, ужасно испугалась ублюдка, пристроившегося на ветке, но все же сделала приветливое лицо и сказала:

— Досточтимый господин мерзлюк, не обессудьте, но я ищу своего мужа, Оскара-амбарщика. Вы его случайно не видали?

— Я? Как не видать — видал! — рассмеялся мерзлюк. — Он даже жив еще, разве что заплутал. Если он до дому не доберется, то окочурится. Вот будет пир горой!

— Досточтимый господин мерзлюк, — взмолилась Малл, — помогите мне отыскать его! Не ешьте вы его! Я ношу под сердцем ребеночка, как же он будет без отца!

— Ребеночек, значит, — прогундосил мерзлюк. — А что мне будет, если я тебе помогу?

— Все, что не пожелаете!

— Ладно, — ухмыльнулся мерзлюк. — Так и быть, помогу тебе и позволю амбарщику вернуться домой на свой тюфяк. Но только в том случае, если мне достанется кусочек получше да помягче!

— Какой? — спросила Малл, и сердце ее замерло в предчувствии недоброго.

— А тот, что ты сейчас под сердцем носишь!

Малл застонала и заплакала, закрыла лицо ладонями и со стоном осела на землю. Мерзлюк злорадно наблюдал за ней.

— Ну, так как? — спросил он. — Кого ты мне уступишь?

— Ох, горе-то какое! — запричитала Малл, но затем вытерла глаза насухо и ответила: — Ничего не поделаешь, Оскара в лесу я оставить не могу. Проводи меня к нему.

Мерзлюк рассмеялся и клацнул зубами. Затем взлетел, а Малл последовала за чудищем. Шли долго, и ночь настала раньше, чем они добрались до амбарщика. Бедолага стоял по горло в снегу, глаза полузакрыты и едва дышал. Малл вскрикнула и принялась откапывать мужа.

Мерзлюк тоже помог немножко, и когда амбарщика откопали по пояс, схватил его зубами за шиворот, вытащил из сугроба и тряханул как следует, так что Оскар открыл глаза и понял, что происходит. Весь дрожа, он ухватился за Малл.

— Ох, Малл, мне так холодно! — сказал он.

— Все позади, Оскар, все позади. Сейчас пойдем домой, — успокаивала его Малл и накрыла мужа своим большим платком, который благоразумно прихватила с собой из дому. Оскар прижался к ней, дрожа от холода.

— Пошли, будете идти вслед за мной! — приказал мерзлюк. — Я выведу вас из лесу. Живо! Недосуг мне тут с вами целый день валандаться, друг меня ждет на день рождения, у меня уже и подарочек припасен — большой горшок да три башки островитян, только прихватить с собой! Давайте-ка поспешайте вслед за мной!

Амбарщик покосился на чудовищного проводника, но был чересчур измучен, чтобы расспрашивать. Он послушно засеменил по указанной дорожке, дрожа и опираясь на руку жены.

Долго ли коротко ли, добрались они до родных ворот. Малл втолкнула Оскара в избу, а сама обратилась к мерзлюку, который пристроился на заборе, как исполинская ворона.

— Спасибо, господин мерзлюк! — поблагодарила она. — Как мило с вашей стороны, что помогли нам!

— Что мне твоя благодарность, давай сюда, что носишь под сердцем! — каркнул мерзлюк. — Когда же мне явиться за своей добычей? И не рассчитывай обмануть меня! Я свое возьму, потому как ты обещание дала, и, значит, ты в моей власти!

— В мыслях у меня нет обмануть вас, дорогой мерзлюк, — ответила Малл. — Вы свою плату можете сразу получить, не надо за ней еще раз приходить, понапрасну крылья трепать!

— Как так сразу? — удивился мерзлюк. — Ты ж его еще под сердцем носишь! Он же еще недозрелый, рано его выковыривать!

— Зачем же выковыривать, я его сейчас развяжу! — стала говорить Малл, развязывая передник, и протянула мерзлюку лоскут. — Пожалуйста! Это именно то, о чем мы договорились, то, что я ношу под сердцем. Он вам очень подойдет, прямо как на вас сшит.

Мерзлюк пощелкал зубами и взвыл страшным голосом, но Малл не стала слушать его вопли, повесила передник на забор и отправилась в дом пользовать снадобьями своего драгоценного муженька.

Мерзлюк схватил передник, в ярости разодрал его в клочья и с карканьем скрылся во тьме. Лететь на день рождения к приятелю не было никакого настроения. Нет, нынче ночью он вознамерился убить в отместку какого-нибудь человека, всенепременно убить и схрумкать.

22 ноября

Ночью поднялась метель, так что гуменщик сильно удивился, услышав ни свет ни заря какую-то возню за дверью. Он поспешил навстречу пришедшему и увидел, как в открывшуюся дверь вместе со снежным облаком, занесенным метелью, в избу вваливается знахарка.

— Нежданная гостья! — удивился гуменщик. — Что же это выгнало тебя из дому в такую непогодь?

— Да, погодка дрянь, — вздохнула знахарка и стала отряхиваться от снега. — Дозволь сесть, Сандер. Отдышусь малость и тогда расскажу, что меня к тебе привело.

Она села, вытерла сизый с мороза нос и оглядела жилище гуменщика.