Noir

— Оливье Бовуа, — представился чернокожий, — торговец, можно сказать. Моего спутника и компаньона зовут Лобенак, и он адвокат.

— Молчалив он что-то для этой профессии, — усмехнулся я, разливая бурбон по трём стаканам.

— Мои слова стоят слишком дорого, чтобы ими запросто разбрасываться, — ответил орк-адвокат.

— Тогда перейдём к делу, — кивнул я, поднимая стакан.

Мы выпили, и чернокожий с орком внимательно уставились на меня, ожидая ответа на заданный в самом начале нашей беседы вопрос.

— Он мой бывший взводный, — сказал я, — и мне надо встретиться с ним. По какой надобности, уже моё дело. Сведёте меня с Дюраном, получите деньги.

О жалкой сотне крон речь уже не шла — ко мне пожаловали птицы совсем другого полёта, и расценки у них такие, что я могу и не потянуть.

— Вопрос не в том, можем ли мы свести тебя с Дюраном, — покачал головой Бовуа, — а в том, желает ли Дюран этой встречи.

— С чего вообще искать Дюрана в «Беззаботном городе»? — пожал могучими плечами Лобенак. — Фамилия явно не для этих улиц.

— Как и Бовуа, — заметил я. — Я точно знаю, что Дюран здесь.

— Но это не снимает вопроса о том, желает ли он встречи.

Я представился и сказал:

— Назовите ему моё имя, и он точно захочет встретиться со мной.

Бовуа оттолкнул пальцами пустой стакан.

— Поиски займут время, — произнёс он, поднимаясь на ноги. — Идёмте с нами, мсье, подождёте мсье Дюрана в надёжном месте.

— Скажите, сколько нужно времени на поиски, — покачал головой я, демонстративно берясь на бутерброд, — и мы встретимся здесь в назначенный вами час.

— К сожалению, ответить сейчас, когда мы найдём мсье Дюрана, я не могу. — Голос Бовуа звучал столь же искренне, как и голос бармена, говорившего, что экзотику предложить не может. — Поэтому идёмте с нами, мсье, так будет лучше для всех.

Я почувствовал, как на мои плечи легли тяжёлые ладони. По всей видимости, Лобенак, несмотря на хорошо подвешенный язык, был не только адвокатом. Впрочем, кто бы сомневался.

За дверями кабака Бовуа и Лобенака ждал некогда роскошный лимузин, ещё довоенного производства. На таких прежде разъезжали только аристократы и коронованные особы. Признаться, увидеть даже сильно потрёпанный «Ломе-де-Ламот» в «Беззаботном городе» я уж точно не ожидал. Бовуа открыл передо мной дверцу и сделал приглашающий жест. Лобенак стоял у меня за спиной, перекрывая путь к отступлению. Конечно, я мог схватиться за пистолет и попытаться с боем уйти от них, даже неплохие шансы на успех были. Вот только эти двое явно обладают большим весом в «Беззаботном городе», и если мне каким-то образом удастся заручиться их поддержкой, я сумею отыскать Дюрана. А вот если испорчу с отношения с этой парочкой, то в «Беззаботный город» мне дорога закрыта навсегда, и на попытках отыскать бывшего взводного можно ставить жирный крест. Значит, придётся подчиниться, хотя мне это совсем не по душе.

Я забрался внутрь лимузина, уселся на пахнущий кожей новенький диван, заменявший в салоне задние сидения. За автомобилем хорошо ухаживали и явно подновляли как могли, хотя достать запчасти к столь старинной модели было, наверное, весьма непросто. Бовуа залез следом за мной, а Лобенак сел рядом с водителем. За рулём «Ламота» сидел полуорк в кожной куртке и шоферских перчатках с крагами. На лбу его красовались круглые очки на ремне, какие носили водители авто задолго до войны. Между ним и Лобенаком лежала пара короткоствольных дробовиков, а у Бовуа под рукой торчала рукоятка «Принудителя». Какими бы серьёзными людьми ни была эта парочка, но без оружия они по «Беззаботному городу» не рисковали передвигаться. На крыльях и дверцах «Ламота» я видел заделанные дыры от попаданий пуль самых разных калибров. Кажется, его даже из пулемёта обстреливали.

Всю дорогу ехали молча. Лимузин крутился среди улиц и улочек «Беззаботного города». Фонари тут горели хорошо, если через один, и я почти ничего не видел, глядя в окно. Но это было хоть как-то интереснее, чем затылки шофёра с Лобенаком или профиль Бовуа. Чернокожий смотрел строго перед собой, погружённый в собственные мысли.

Остановился лимузин около странного здания. До войны это был трёхэтажный особняк какого-то богача, но теперь он превратился в высотный дом. Над козырьком бывшей крыши тянулись вверх однообразные стены из грязного красноватого кирпича с тёмными окнами.

— Вот тут мы и живём, — произнёс Бовуа, и не думая выбираться из салона.

Шофёр повел авто прямо к дому, в правом крыле которого был оборудован гараж. Я сначала думал, что подземный, но всё оказалось куда интереснее. Стоило нам заехать внутрь, как шофёр выкрутил руль, уводя «Ламот» вправо, и вскоре мы оказались в полной темноте. Сзади с характерным лязгом закрылись дверцы лифта, и кабина, куда мы въехали, начала подниматься.

— На общей стоянке не слишком уютно, — объяснил Бовуа. — Прошлый автомобиль заминировали прямо там, и бедняга-шофёр взорвался вместе с ним.

— А вас в салоне не было? — спросил я, лишь бы поддержать беседу. Молчать до смерти надоело.

— Мы никогда не садимся в автомобиль до того, как он покинет гараж.