Ноктэ

Эти слова заставляют мое сердце биться в бешеном ритме. Не знаю, почему это происходит. Не то чтобы другие люди мне не верили. Папа, Финн. Когда мама была жива, она никогда не ставила мои слова под сомнение. Но слышать, что мне доверяет Дэр, – в этом было что-то очень личное. Словно эти слова, слетающие с его языка, предназначены только для меня. Мне это нравится.

– Готов садиться за стол? – удается мне задать вопрос спокойным голосом.

Дэр кивает, и мы поднимаемся в столовую. Когда он подставляет стул для меня, я чуть ли не падаю в обморок.

* * *

Звук хрустящих крабовых ножек наполняет комнату вместе с душистым запахом морепродуктов. От этого мой желудок урчит, словно собака Павлова, узревшая капающее масло. Рядом со мной Дэр уплетает своего краба, как профессиональный гурман.

Определенно, он ел их раньше. Я наблюдаю, как он мастерски разламывает ножку, а затем достает оттуда мясо одним искусным движением. Большинство людей не справляются с разделкой крабов, когда едят их впервые.

– Итак, где ты живешь, Дэр? – спокойно и как бы между делом спрашивает отец, откусывая край бисквитного хлеба, однако его голос звучит отнюдь не спокойно.

Я эксперт в распознавании настроений папы по мельчайшим интонациям, Финн тоже, а вот Дэр знает его не так хорошо, поэтому он не догадывается, что отец прощупывает его, пытается выведать информацию.

– Моя семья не из Кента. Они живут в английской деревушке в Сассексе, – Дэр с легкостью справляется.

Вероятно, я вообразила этот вопрос сложным, но по его глазам видно, что он способен при случае отстоять себя.

– О! – восклицает отец, приподнимая одну бровь. – Далеко от дома тебя занесло, парень! Как ты оказался на Тихоокеанском побережье?

Я вся превращаюсь во внимание, благодарная папе за то, что мне не пришлось об этом спрашивать, потому что каждый мой вопрос на вес золота.

Дэр отвечает вежливой улыбкой.

– Просто приехал сюда пожить. Америка прекрасна, особенно эти места, – он умело уворачивается от настоящего вопроса, для всех нас это очевидно.

Но никто из нас не может придумать ни одного вежливого способа попросить разъяснить детали.

Хрум. Отец разламывает следующую крабовую ножку.

– Подозреваю, ты привык к дождям, раз ты из Сассекса. Моя жена выросла в Англии. Поэтому она никогда не возражала против дождливой погоды.

Дэр кивает.

– Да, я к ним привык.

За столом воцаряется молчание, и какое-то время все просто едят, хотя у отца буквально на лице написано, что он хотел бы задать еще множество вопросов.

– Тебе же есть двадцать один? – спрашивает он, глядя, как Дэр делает глоток пива. – Я бы не хотел быть соучастником каких-либо правонарушений.

Он преподносит это все в виде шутки, но я вижу, что на самом деле в своем вопросе он вполне серьезен. Дэр улыбается в ответ.

– Мне ровно двадцать один год.

Я знала. В нем гораздо больше от мужчины, чем от мальчика. Возможно, даже больше, чем могут сказать о нем его биологические годы. Его глаза гораздо старше двадцати одного. Он многое повидал. Могу ручаться за это. Но что именно – это уже вопрос.

Пока мы едим, я наблюдаю, как умело он разделывает еще одного краба и пробует его мясо, не создавая при этом никакого беспорядка. Он справляется с четырьмя, в то время как я всего с двумя.

– А лобстеры тебе нравятся? – спрашиваю я еще через пару минут. – Мне кажется, тебе нравится крабовое мясо.

Дэр озаряет меня ослепительной улыбкой.

– Да, я люблю лобстеров. Впрочем, мне по вкусу любые ракообразные.

– И мне, – говорю я.

Мы продолжаем ужинать под звуки хруста.

Внезапно я поворачиваюсь к отцу.

– С Финном все хорошо?

Папа неспешно кивает.

– Да. Уверен в этом.

Внезапно все для меня обретает некий устрашающий смысл: подозрительная тишина в доме (который по факту является мавзолеем), напряженность моего отца, странное отсутствие Финна… Все это душит меня, и я делаю глубокий вдох.

Дэр смотрит на меня, его глаза так пугающе темны.

– Ты в порядке?

Я киваю.

– Да. Я просто… беспокоюсь. Ну знаешь, как когда тебе сложно было поверить, что есть места пострашнее этого?

Я вижу, как в его глазах начинают играть огоньки заинтересованности.

– Да.

Я улыбаюсь.

– Хочешь увидеть его сегодня?

Мой отец легонько кашляет.

– Калла, не уверен, что сегодня лучшее время для этого. Темно, ты можешь упасть и пораниться.

Я закатываю глаза.

– Пап, мы с Финном были там сотню раз. Все будет хорошо.

Я бросаю взгляд на Дэра.

– Тебе решать.

Он ухмыляется.

– Когда я говорил «нет» приключениям?

14 Quatuordecim

Финн

Из своего окна я наблюдаю, как они покидают дом, и тьма с улицы, подобная густым потокам крови, заливается в мою комнату, в мое сердце, сливается с моей собственной кровью.

ОтпустиЕеОтпустиЕеОтпустиЕе.

Я сглатываю слова ненависти, глядя, как моя сестра садится в машину вместе с ним. Желчь ползет вверх по горлу, потому что это моя сестра, она только моя, а дистанцироваться от нее – это последняя вещь в моем списке. Но в то же время это единственное, что я могу предпринять.

Делай Должное.