Ноктюрн

Вздрогнул корпус корабля, столкнувшись с ледяной глыбой. Я взглянул на море. Ледяной крест давно уже скрылся из виду, снежные горы Шпицбергена были совсем близко. Из Баренцбурга, где вдоль берега фиорда чернели терриконы угля, нам навстречу вышел ледокол с красным флагом на мачте. Это был советский ледокол, и он спешил провести нас в порт сквозь ледяное поле. В фиорде сновали под разными флагами тральщики. И наша сирена их приветствовала своим глубоким сильным басом, разнесшимся далеко-далеко по фиордам и над горами, покрытыми вечными снегами.

«Приветствуем!»

Я смотрел на прозрачную полярную ночь, зная, что наше приветствие слышит сторож на маяке, его слышат рыбаки в седых фиордах, метеорологи в горах, шахтеры под землей. И я знал, они отвечают нам тем же: «Приветствуем!»

Двое в океане

Норвежское судно «Нордкап» затонуло на рассвете. Взрывом его переломило надвое. Из всей команды, пожалуй, один человек видел, как это случилось, — кочегар Антон Вейш. Минут за десять до взрыва он выбрался на корму подышать свежим воздухом. Море покоилось в сумрачной утренней дымке. Вдруг из глубины огромной акулой вынырнула подводная лодка. И тут же корпус корабля вздрогнул: раздался оглушительный взрыв. Торпеда угодила прямо в середину. Корма и нос взметнулись кверху и стали быстро погружаться. Обеими руками вцепившись в поручень, Антон Вейш напряг все силы и выпрыгнул за борт. В это мгновенье он действовал безотчетно, подчинившись инстинкту.

Вынырнув на поверхность, Антон поспешил отплыть как можно дальше от черной металлической массы, тянувшей в пучину все, что находилось поблизости. Где-то кричали. Вдруг из «Нордкапа» вырвалось огромное облако пара, а когда оно рассеялось, корабля уже не было. Подводная лодка тоже скрылась. В утреннем тумане на черных волнах покачивались бочки, какие-то обломки, непонятные предметы — все, что осталось от стройного красавца «Нордкапа».

Людей не было видно.

Антон Вейш лег на спину и стащил с себя старые башмаки. «Без них будет легче плыть», — подумал он. Если не считать берета, на нем теперь не было ничего, кроме легкой робы, которая не стесняла движений. А берет был очень кстати — он не давал спадать на глаза его темной густой шевелюре.

Снова повернувшись на живот, делая широкие, размеренные взмахи, Антон поплыл к месту крушения, чтобы там подыскать какой-нибудь нетонущий предмет. Нужно приготовиться к долгой схватке с океаном. Кто знает, сколько времени придется провести в воде, да и удастся ли вообще увидеть берег. Мир охвачен второй мировой войной. Со всех морей беспрерывно доносятся сигналы, но очень немногие корабли спешат на помощь. Пожалуй, наоборот — они стороной обходят эти места, опасаясь встречи с вражеской подводной лодкой.

«Мало, очень мало надежд на спасение», — подумал Вейш. Где-то далеко за горизонтом на востоке берега Испании, Португалии, но даже если достичь их — означает ли это спасение? Там свирепствует фашизм. И Франция за Бискайским заливом в руках нацистов.

Три года назад, когда франкисты оккупировали Испанию, Антону Вейшу с товарищами из интербригады удалось на портовом катере бежать в Африку. Затем концентрационный лагерь, снова побег, и наконец он попал в котельную «Нордкапа». Когда гитлеровцы высадились в Норвегии, судно стояло в Лондонском порту. «Нордкап» стал доставлять руду из Африки в Великобританию. Антон надеялся, что в один из рейсов ему посчастливится перебраться на корабль, плывущий на Родину — в Советский Союз.

Это был его пятый рейс, похоронивший все надежды... Красавец «Нордкап» на дне Атлантики. Но неужели никого не осталось в живых?

Антон подплыл к толстому обломку доски. Она вполне могла заменить спасательный круг. Антон ухватился за нее обеими руками. Под его тяжестью доска осела, но не затонула. Она была сухая, легкая как пробка. Опершись руками на доску, Антон огляделся. Только широкие, мерные волны. Из-за гребня одной показалась и снова исчезла чья-то голова.

Антон повернул свой плот в ту сторону. Волна опять подбросила голову. На фоне светлеющего неба она казалась совершенно черной. Человек заметил Антона Вейша, закричал, но крик его захлебнулся в набежавшей волне.

Надо спасать человека. Правда, слово «спасать» здесь теряло свой истинный смысл. Может ли он со своим обломком спасти человека посреди бескрайнего океана? Продлить его жизнь на несколько часов или дней... А потом? Нет, об этом не время думать. Удвоив силы, работая ногами и свободной рукой, Антон спешил на выручку.

— Эй, друг, держись! — прокричал он. — Плыву навстречу!

Он мог уже различить лицо человека. Теперь оно не казалось черным пятном. Светлые мокрые волосы спадали на широкий загорелый лоб, жесткое, властное лицо было нарочито спокойным. «Так, наверное, выглядит человек, смирившийся со смертью», — подумал Антон. Но кто он все-таки? Уж не сам ли это капитан «Нордкапа»? Ну да, это он, своевольный Роберт Брун, господин капитан, которого Антону Вейшу за пять рейсов довелось видеть всего несколько раз.