Номер 19

– Твоя смена закончена, – продолжал Хилл, глядя, как Рик убирает деньги в карман. – Как, собственно, и работа в «Эдеме». Ты не передумал?

Рик покачал головой. Он был настолько вымотан, что ему хотелось как можно скорее выбраться наверх и отправиться домой, забыв о всем, что связано с этим клубом.

– Говорят, сегодня ЧП произошло. Ничего не слышал? – поинтересовался Хилл.

– Нет, – ответил Рик, и это было правдой. С тех пор как он был последний раз в блоке «С», прошли почти сутки.

– Говорят, одна из комнат Игр загорелась. Пострадали гости и ведущий. Но вроде все живы. Пожар быстро потушили.

– Дай-то Бог, – обронил Рик.

– Как там новичок? Стажер? – внезапно спросил Хилл. – Я его видел только мельком. Как там его…

– Донни, – машинально проговорил Рик.

– Ну, твое мнение?

– Нормально.

Шеф-повар насупился. Казалось, односложный ответ помощника его не устроил.

– Я в курсе, что с ним были какие-то проблемы, – осторожно сказал Хилл. – Говори, не бойся, Рик. Ты все равно уже рассчитан. Можно сказать, я тебе уже не начальник.

– Я все уладил. Просто у парня было много эмоций. Все-таки первый день, – ответил Рик, и Хилл кивнул.

– Ладно. Надумаешь – возвращайся!

Развернувшись, Хилл направился в зал сервировки, а Рик поплелся к лифту.

Оказавшись в раздевалке, он устало опустился на скамью, тупо уставившись на металлический шкафчик, в котором хранилась его одежда. Каждый шкафчик работника «Эдема» стоял отдельно и был огорожен небольшой ширмой, чтобы никто из присутствующих не мог увидеть чье-то лицо во время переодевания.

Сейчас он стащит с себя этот заляпанный жиром и кровью фартук… снимет маску, наденет очки, на лицо надвинет шарф… и уйдет, превратившись в Николая, иерея Вознесенского храма…

Он брезгливо стянул с рук липкие перчатки. Подушечки пальцев были сморщенные от пота, и он с наслаждением размял кисти рук.

Бывший помощник шеф-повара думал о Ксении.

Он думал о ней не переставая с тех пор, как покинул ее почти сутки назад и мысли о несчастной мученице из 19-й камеры не давали ему покоя. С того самого момента он ничего не знал о девушке. Грэйда, доставщика тел, он больше не видел, а обращаться к кому-то другому за информацией попросту боялся, чтобы не вызвать лишних подозрений.

«Пожар в одной из комнат Игр», – вспомнил он слова шеф-повара.

Не там ли «развлекались» с Ксенией?!

«Она давно умерла, – убежденно заговорил внутренний голос. – Забудь о ней. Сколько еще таких будет в этих стенах?! Помолись о ней и забудь».

Рик встал с решительным видом.

По крайней мере, он уже практически уволен.

А магнитный пропуск, обеспечивающий ему доступ в блок «С», все еще при нем (его заберут на выходе из контрольного пункта), так что…

Так что он спустится вниз.

В последний раз.

Быстрым шагом Рик двинулся к лифту.

Бесконечно длинный и темный коридор встретил его запахом плесени, влаги и свернувшейся крови. На удивление, в подземелье висела тишина, сонная и мучительно уставшая. Лишь кто-то сипло хрипел в одной из камер да сверху просачивалась вода, капая на бетонный пол.

«Немудрено, – подумал Рик, медленно шагая вдоль клеток. – Первый этап Вечеринки закончен. Сейчас передышка. К вечеру тут будет стоять крик, который можно услышать в аду…»

Он остановился у камеры, откуда издавались хрипящие звуки. Лежащий на стылом полу мужчина вяло сучил ногами. Лица у бедняги не было – вместо него зияла громадная дыра, эдакий кровоточащий кратер, внутри которого шевелился язык. Все тело участника Вечеринки пузырилось от ожогов, источая резкий запах химии, посеревшая кожа испещрена воспаленными канавками, сочащимися пурпурной мутью.

«Это тот самый парень, что передумал и умолял отпустить его, – вспомнил Рик, глядя на рыжие клочья волос, обрамлявшие плешивую голову жертвы. – А теперь его заживо сожгли кислотой».

Он зашагал дальше. По мере того, как Рик приближался к 19-й камере, ноги его словно наливались свинцом, отказываясь повиноваться.

«Возвращайся, – посоветовал внутренний голос. – Тебя давно ждут дома. Ты все равно ничего не увидишь там. Нет ее. НЕТ».

Он и сам знал это.

Знал, но все равно упорно шел вперед, скользя по номерам камер ничего не выражающим взглядом. Одиннадцатая… тринадцатая… пятнадцатая… семнадцатая…

Девятнадцатая.

Клетка, где находилась Ксения, была пуста.

Рик беспомощно смотрел на застывшие лужицы крови, которые покрывали пол. Дверь в камеру была приоткрыта, и он, решившись, шагнул внутрь.

Присев на корточки, Рик осторожно коснулся пальцами темно-багровых пятен. От них тянуло холодом. Взор мужчины скользнул влево, задержавшись на крошечном предмете в одной из лужиц крови. Рик наклонился ближе, с трудом веря собственным глазам.

Неужели…

Это был крестик. Тот самый крестик, который принесла с собой Ксения.

Выковыряв его ногтем из корки запекшейся крови, Рик сжал крест в кулаке, согревая его своим теплом.

– Дядя, ты опять здесь? – раздался за спиной язвительный голос, и он вздрогнул от неожиданности. Обернувшись, он увидел перед собой Снафа. Жирный «поросенок» держался за прутья решетки, с любопытством глядя на уже бывшего помощника шеф-повара.