Номер 19

Николай вновь перевел взгляд на Ксюшу, и рука, держащая карточку, дрогнула. Вглядевшись повнимательнее, он глубоко вздохнул. На шее девочки виднелась темная ниточка, на которой висел крестик. Собственно, виднелся только его краешек.

Но это был тот самый крестик, Николай даже ни на секунду не сомневался в этом. Он непроизвольно прижал ладонь к сердцу. Там, в кармане рубашке, лежал медный крест, на котором все еще оставалась кровь невинно замученной девушки. Жертвы безумной Вечеринки.

Иерей вышел из подъезда, пряча фотографию в карман камуфляжной куртки.

Что теперь? Искать по подворотням Светлану?

Для чего? Чтобы плюнуть ей в лицо за то, что предала родную сестру? Или просто заглянуть ей в глаза. Зачем? Попытаться увидеть причину, по которой она так поступила?

«А кто из нас святой? – подумал Николай. – Кто из вас без греха… пусть первый бросит камень…»

При таком раскладе нужно начать с себя.

«Правильно. Высеки себя, отец Николай».

– Домой, – вслух проговорил он. – Пора домой.

Иерей вышел из арки, и, зашагав к стоянке, едва не столкнулся у шлагбаума с какой-то женщиной.

– Простите, – спохватился Николай. – Я вас не задел?

Незнакомка качнулась, нервно хихикнув. Николай почувствовал, что от нее разит спиртным.

– У вас… прикурить не найдется? – сиплым голосом спросила она, и иерея словно током ударило.

– Я… не курю, – ответил он, вглядываясь в лицо женщины.

Что-то в этом прокуренном голосе показалось Николаю странно знакомым.

Она поправила капюшон.

– Может, пару сотен найдется? Я с утра ничего не ела.

– Вы…

– Ты во мне дырку проглядишь, – ухмыльнулась женщина. – Мы раньше встречались?

– Вы Светлана?

Она замерла, инстинктивно отступая назад.

– А вы кто? – с подозрением спросила она, и Николай понял, что женщина вот-вот готова дать деру.

– Я вам не враг, – сказал он.

– Ну, раз ты не враг и знаешь меня, давай отойдем.

Они остановились у подземного перехода. К тому времени дождь закончился, и с неба неожиданно повалил снег.

– Ого. Прямо настоящий Новый год, – заметила женщина, усаживаясь на гранитный парапет.

Теперь при свете уличных фонарей Николай смог как следует разглядеть ее. И хотя лицо его случайной знакомой было измятым и припухшим, сомнений не было – перед ним была точная копия Ксении.

– Развлечься не хочешь, дедуля? – неожиданно спросила Светлана. – У меня демократичные цены. Минет – «двушка», за «пятерку» полноценный трах. У тебя есть машина?

– Я женат, – ответил Николай.

Светлана усмехнулась, болтая ногами.

– Что с тобой случилось? – задал он вопрос после затянувшейся паузы.

Она окинула иерея безразличным взором.

– Тебе-то что?

«Действительно, мне-то что?» – угрюмо подумал Николай.

– У тебя ведь были деньги, – осторожно произнес он. – Почему ты на улице?

Она вздрогнула, словно вместо хлопьев снега на нее начала капать раскаленная лава.

– Так ты из этих? – с ненавистью выдохнула она. – Из ментов?

Николай отрицательно покачал головой.

– Тогда откуда знаешь про деньги? – настаивала Светлана.

– Просто знаю, и все. Мир тесен. Вы с сестрой были в «Эдеме», – тихо промолвил иерей. – Так ведь?

К его изумлению Светлана всхлипнула, отвернувшись.

Несколько минут она тихо плакала, а Николай стоял, безмолвно глядя на нее. Мимо торопливо сновали прохожие. Кто-то опаздывал в гости, кто-то спешил купить родным подарки на новогодний праздник, кто-то с сосредоточенным видом тащил свежую елку, а кто-то, окрыленный счастьем, бежал на свидание…

– Ты носишь крест? – спросил Николай. – Ты ведь крещеная.

– Все-то ты знаешь… Зачем тебе это? – шмыгнув носом, спросила Светлана. – Про крест вспомнил…

– Мы делаем многие ошибки, забывая о Боге.

Светлана долго молчала, потом проговорила глухим голосом:

– Может, ты и прав. Твой Бог меня уже наказал.

– Бог никого не наказывает, – мягко возразил Николай. – Человек своими поступками сам определяет свою судьбу. И Бог не мой… Это мы все Его.

– Ты философ? Или из какой-нибудь секты?

Иерей промолчал.

– У меня сын умер, – чуть слышно сказала она. – И отец…

«И сестра», – мысленно продолжил Николай.

Светлана подняла на него мокрые от слез глаза.

– Я не виновата, – жарким шепотом заговорила она. – Антоша… он просто отравился какой-то гадостью! А когда я закричала… – она шмыгнула носом, – соседи, эти твари, вызвали полицию! И менты подумали, что это… это я убила сына! Можешь себе представить?! Они хотели повесить на меня смерть моего ребенка!! Будто это я отравила его! И убила отца!

Светлана закрыла одутловатое лицо руками.

– Они забрали все деньги, – после небольшой паузы сказала она. – Увидели на телефоне сообщение о пополнении баланса… Заставили… сделать перевод. Они сломали мне пальцы! Сказали, что замнут дело… когда я отдам все деньги!

Светлана с трудом сняла грязную варежку, сунув под нос Николаю неряшливо забинтованные пальцы. – Они сказали, что я получу пожизненное… За моего Антошку… и отца…

– Что с отцом?

Светлана отвела взгляд.

– Он умер, – бросила она. – Он был больным стариком. Я тут ни при чем.

«Ложь, – скользнула у Николая мысль. – Она лжет, так же, как с сыном…»