Нора Робертс. "Рожденная в грехе" (СИ)

- У тебя сейчас трудный период.

- Да уж.

- Может, стоит отменить встречи на сегодня?

- Мне надо как-то приниматься за работу. - Шаннон уставилась в окно с видом Нью-Йорка. Когда-то она мечтала, что этот город покорится ей. - А вот ланч с Тодом ты отмени. К дружескому общению я сегодня не расположена.

Лили скривила рот и сделала себе пометку. - Сложности в романтических отношениях?

- Будем считать, что мне эти отношение больше не интересны, так или иначе. Да и работы накопилось слишком много, чтобы тратить на свидания обеденное время.

- Тебе решать.

- Вот именно. - Шаннон развернулась. - Я еще не поблагодарила тебя за всю работу, которую ты провернула мое отсутствие. Я ведь кое-что упустила и должна признать - ты справилась блестяще.

- За это мне и платят. - Лили перелистала страницу блокнота. - В проекте "Минко" остались последние штрихи, а что касается "Райтвэй", так этих типов вообще ничего не устроило. Тилмантон думает, ты справишься. Сегодня он прислал служебную записку, где просит тебя просмотреть эскизы и зайти к нему со свежими идеями до конца недели.

- Хорошо. - Шаннон снова придвинулась к столу. - Такой прецедент, возможно, мне сейчас и нужен. Займемся "Райтвей", Лили. Насчет "Минко" ты расскажешь мне позже.

- Отличное решение. - Лили направилась к двери. - Кстати, о "Райтвей". Они желают видеть свою рекламу традиционной, но необычной; изысканной, но дерзкой; откровенной, но сдержанной.

- Ну, разумеется. Вот только выну волшебную палочку из портфеля.

- Хорошо, что ты вернулась, Шаннон. - Когда закрылась дверь, Шаннон глубоко выдохнула. И в самом деле, хорошо. А как же иначе?

Улицы заливало дождем. Шаннон наблюдала за этим из окна такси, возвращаясь домой после изнурительного десятичасового рабочего дня. Завершением его стал окончательный разрыв с человеком, которого, как ей долгое время казалось, она любила.

Наверное, правильным было вернуться, поскорее, к работе. Привычные действия, распоряжения начальства и концентрация внимания немного помогли развеять печаль, хоть на время. Да, ей нужна рутина, убеждала себя Шаннон, и крайне необходим жесткий распорядок, которым сопровождаются должностные обязанности в отношении всяких Райт-Тилмантонов.

Все, что у нее теперь есть - это работа и выстроенная карьера. Ни намека на сколь бы то ни было серьезные отношения, чтобы заполнить пустоту.

И все-таки правильно, что она порвала с Тодом. Они были всего лишь удобным подспорьем друг для друга, не более. А жизнь, как оказалось, слишком коротка для того, чтобы так глупо ошибаться.

Она расплатилась с таксистом на углу, прошмыгнула к дому, на ходу бросив улыбку швейцару. Следуя привычке, вынула почту и, пока поднималась на лифте, бегло перелистала конверты.

С одним в руке - из Ирландии - она так и застыла.

Чертыхнувшись, сунула его в самый низ стопки, и, войдя в дом, швырнула всю почту на стол. Сердце так и ухало в груди, но Шаннон не изменила закоренелой привычке: повесила пальто, сняла туфли, налила себе неизменный бокал вина. Усевшись, наконец, за маленьким столиком у окна с видом на Мэдисон-авеню, приготовилась читать.

Спустя мгновение она уже без колебаний вскрыла конверт с письмом от Брианны Конкэннон Тейн.

"Дорогая Шаннон!

Я ужасно сожалею о смерти вашей матери. Вы еще долго будете горевать, и вряд ли я найду слова, чтобы смягчить вашу боль. Из ее писем к отцу я знаю, что она была любящей и необыкновенной женщиной, и жаль, что мне так и не довелось с ней встретиться и поговорить лично.

Вы виделись с человеком Рогана, мистером Хоббсом. Я поняла из его отчета, что вы в курсе отношений, которые были между вашей матерью и моим отцом. Понимаю, что это причиняет вам боль, и очень сожалею. Допускаю также, что вы, и слышать обо мне не желаете. Но я должна была вам написать, хотя бы однажды.