Норито. Сэммё

И если посмотрим мы на бумагу молитвенную, где он обращается с просьбой к душам своих предков[396], то такое сказано там: «Если хотите вы исполнить то, к чему в моем сердце я устремляюсь, то призовите потомков[397] ваших благородных душ в столицу и сделайте вельможами Оми»[398]. И далее: «Есть у меня двое врагов, — мужчина и женщина[399]. Соизвольте их убить», — так там сказано. Прочтешь такое письмо, и ясно видно, что сердце его исполнено супротивных замыслов. Посему надлежит поступить с ним согласно законам, — так возвещаю.

№ 35. Указ об увольнении Ахата-но Митимаро, Ооцу-но Ооура и прочих [400]

Возвещаю Ахата-но Митимаро, Ооцу-но Оура, Исикава-но Нагатоси и прочим. Поведал нам наш учитель, великий министр-дзэнский наставник, что слуга опрометчивый привлек к себе дурных спутников, кои разумения лишены и не ведают, как надобно остерегаться того, что люди почитают дерзким и непочтительным. Посему и эти слуги наделены грязными сердцами, что теперь уж доподлинно известно. На основании этого надо с ними в согласии с законом поступить. Однако же на этот раз Докё согласился их сердца заблудшие наставить и по пути направить, дабы престолу служили они с верным и чистым сердцем, и поскольку так он поведал, то провинности ваши прощаются. Однако должностей вы лишаетесь и будете не у дел. Возвещенному повелению великому внимайте, — так возглашаю.

И еще возвещаю: отныне и впредь, коли услышим мы, что вы поддерживаете кого-либо, кто хоть в малейшей степени к заблуждению склонен, то тогда неминуемо поступим с вашими провинностями согласно закону и презрению предадим.

Сему изреченному повелению великому внимайте, —

так возглашаю.

№ 36. Указ о назначении Докё великим министром [401]

Ныне возвещаем: когда есть человек, который может служить в качестве великого министра управы державных деяний, то его непременно надо на эту должность назначать. И вот посмотрели мы, как великий министр-наставник нас охраняет и нам помогает, и услышали, как он говорит о помыслах своих: «Если б я мог людей двух классов, внутреннего и внешнего[402] по делам их милостью дарить и учить службу нести безупречно!» И тогда мы подумали: «А не подходит ли он для должности великого министра управы державных деяний?» И вот жалуем ему ранг великого министра управы державных деяний — наставника в медитации. И возвещенному указу великому все внимайте, — так возглашаем.

И еще возглашаем: когда мы [ранее] говорили ему о том, что хотим на него эту должность возложить, он отвечал решительным «нет». Приняв это в рассуждение, его [на этот раз] не предупредив, назначаем на пост великого министра управы державных деяний — наставником в медитации.

И сему возвещенному указу великому все внимайте, —

так возглашаю.

№ 37. Указ о присвоении ранга губернаторам земель Юки и Суки [403]

Возвещаю губернаторам двух земель — Юки и Суки: вы, наделенные сердцем верным и чистым, престол охраняя, на заставах[404] службу несете. И хоть велика страна, но гаданием выпали[405] Мино и Митиноку, что в Коси, посему мыслим мы, что надлежит вам взять на себя труды, связанные с праздником Великого Вкушения. С тем ранги вам жалуются, — так возвещаю.

№ 38. Указ о праздновании Оониэ [406]

Ныне возглашаю: сегодня день, когда с пышным румянцем[407] [на лице] вкушают пиршество[408] первого урожая. Однако же, нынешний раз от иных отличен, потому что стали мы послушницей Будды и приняли завет Босацу. Посему прежде всего мы хотим служить Трем Сокровищам, затем почитать богов в храмах небесных и в храмах земных, затем жалеть и ласкать служащих нам принцев, вельмож, ста управ чиновников и весь народ Поднебесной[409]. Вот так думаем мы править Поднебесной.

И вы мирно, в покое [урожай] вкушайте, и, приняв, разнесите дары пиршественные, что обычно жалуют, дабы темное и светлое питие[410], двумя землями, Юки и Суки, подносимое, вкушать, пока не зарумянитесь, как красная глина[411]. И с тем дарами великими вас жалую — так возглашаю.

И еще возглашаю: думают люди, что с богами соприкасаться можно, только если Трех Сокровищ избегаешь[412]. Однако если посмотреть в сутре, то [окажется], что все божества священный Закон Будды оберегали и чтили[413]. Посему и те, кто дом покинул, и «белые шелка»[414] вперемешку служить [на празднестве] могут, — так мы мыслим. И без очищения, словно очищение уже пройдено[415], великий урожай новый вкушайте.

Реченному повелению великому все внимайте, —

так возглашаю.

№ 39. Указ о родственниках [416]

Так устроено, что у человека непременно есть почтенные мать и отец. И вы, властители великие, и вы из рода Фудзивара-но асоми, — мои родичи, посему даруем вам питие, темное и светлое, дары вам жалуем, — так возвещено.