Норвуд

Тогда я в одиночку перебрал несколько сундуков, под тяжелыми крышками которых долгие годы хранились документы, посвященные военным столкновениям: списки ополченцев, наградные грамоты, расписки в получении жалованья, а еще распоряжения, приказы и многое-многое другое.

Вообще, на моей памяти войн не было – после объединения вокруг Сильного города они практически прекратились. А вот раньше, поговаривали, без битв и сражений не проходило и года. Хотя я в такое не очень-то верил – любителей приврать, превратив обыкновенную драку в кровавое побоище, у нас хватало всегда.

А вот в совсем древние времена, как сообщали книги, в нашем оазе действительно частенько бывало неспокойно. Вообще, первые люди, пришедшие в эти края, все сплошь являлись воинами. Они жили племенами, где каждый мужчина знал свое место в общем строю, а дни проходили в схватках с нечистью, диким зверьем и друг другом. Отец рассказывал мне легенды о безумцах, которые даже уходили за добычей в другие оазы, но, чтобы пересчитать вернувшихся, хватало пальцев одной руки.

Однако время шло, и большинству пришлось отложить оружие, взявшись за плуг, – никакая воинственность и свирепость не поможет, когда нечего есть. Но оставаться совсем без защиты было, конечно, нельзя, и поэтому люди стали в складчину вооружать добровольцев – одного на каждые десять семей, – их называли беллаторами.

С тех пор утекло много воды, и сейчас эти воины уже совсем не напоминали своих предшественников, но обратиться за помощью к одному из них – неплохая идея. Раз уж мы не сумели предупредить Сильный город, можно попробовать собрать войско и уничтожить армию мертвяков, возглавляемую Карлом Рокитанским.

– И когда они вернутся? – Язык заплетался, а голова была такой тяжелой, что удерживать ее прямо удавалось с большим трудом.

– Не знаю. – Френсис, прищурившись, смотрела на меня. – Может, приляжешь?

Отвечать я не стал – казалось, стоит открыть рот, и меня вырвет. Широко раздув ноздри, я вдохнул прохладный воздух и прикрыл глаза, чтобы справиться с подкатившей тошнотой.

Сквозь распахнутые окна со двора донесся грохот, будто кто-то не заметил запертую дверь и со всего маху врезался в преграду. Удар сопровождался потрескиванием дерева и глухими, едва различимыми выкриками, полными злости и обиды.

– Брат, – спокойно пояснил паренек, выглянув наружу. – Надоело ему сидеть взаперти, вот и ломится.

Через мгновение Губа, который тоже, оказывается, находился неподалеку, используя не самые лестные выражения, предложил родственнику успокоиться, припугнув того различными карами. Наиболее действенной оказалась угроза отменить свадьбу, намеченную на будущий год, – сразу после этих слов шум прекратился.

Френсис рассмеялась, а младший из братьев, слегка покраснев, вернулся за стол.

– Трудно найти невесту, когда за душой ничего нет. – Он презрительно скривил губы, демонстрируя, что его такие вещи совершенно не заботят, и уже через мгновение как ни в чем не бывало добавил: – До боевой усадьбы беллатора Мунро половину дня пешком идти нужно, а верхом можно за пару часов добраться, если коня сильно не гнать…

«Выходит, господин Глен и мастер Фонтен оказались на месте еще вчера и сегодня уже вполне могли вернуться», – успел подумать я, прежде чем через мгновение, словно в подтверждение моих мыслей, вдалеке послышалось лошадиное ржание.

Совсем скоро гулкий стук копыт заполнил двор, и незнакомый звонкий голос весело произнес:

– Доброго дня, хозяин!

– И тебе, – коротко бросил Губа.

– Люди, которые сопровождали интерфектора, здесь?

Дуновение ветерка принесло с собой запах лошадиного пота, смешанного с поднявшейся пылью. Со своего места я не мог увидеть никого из прибывших, но, судя по этому вопросу, ни господина Глена, ни мастера Фонтена среди них не было.

– Да, – согласился хозяин.

– Господин Мунро приказал доставить их. – Звякнуло железо. Видимо, всадник спешился. – По просьбе интерфектора.

Френсис, насторожившаяся поначалу, после этих слов заметно расслабилась и даже улыбнулась. Наверное, хорошо, что беллатор отправил за нами людей – значит, господину Глену удалось с ним договориться. Однако для радости не было сил, а предстоящее путешествие просто пугало – не думаю, что смогу его выдержать в таком состоянии. Представив, как трясусь в седле, я тихонько застонал и завалился на бок.

– Никуда не поедем, пока тебе не полегчает. – Френсис на мгновение вновь положила руку на мой лоб. – Ты весь горишь! Я сейчас… – Девушка, вскочив на ноги, выбежала из дома.

За тот короткий миг, пока скрипучая дверь затворялась за ее спиной, сквозь почти сомкнутые веки мне удалось разглядеть четырех крепких мужчин, стоявших рядом с невысокими лошадками.

Одеты все они были по-разному, но кое-что их все-таки объединяло – яркость тканей и оружие. У каждого на поясе висел короткий и широкий меч – традиционный для беллаторов, поскольку первые из них сражались в пешем строю, прикрываясь большими щитами.

Обладатель звонкого голоса, по всей видимости, возглавлял эту четверку, но его самого я не увидел – он стоял несколько в стороне.