Nosce te ipsum: Познай себя (ЛП)

Кажется, он впервые видел эту новую Скалли. Такой представлял ее Пэджетт? Живой, настоящей? Женщиной, о существовании которой он всегда подозревал, но о которой никогда не позволял себе думать? Эта Скалли, с теплой кожей и прозрачными глазами, была для него загадкой.

Ее грудь всколыхнулась от глубокого вдоха, и у Малдера перехватило дыхание. Потянув ее за собой, он встал, чтобы снять с нее рубашку, и всерьез испугался, что в этот момент один только изящный изгиб ее брови может стать для него последней каплей.

Ее очевидно мучила неловкость из-за разницы в росте, которая теперь, когда Скалли была без обуви, стала еще очевиднее. Она не доходила ему даже до плеча. Уткнувшись лицом в грудь Малдера, Скалли глубоко вдохнула, нежно проводя пальцами по его коже, то и дело легонько царапая ее ногтями.

Малдер нежно ласкал ее тело, чувствуя исходивший от него жар даже сквозь ткань блузки. Сейчас, возвышаясь над ней, он не мог поцеловать Скалли и поэтому снова сел, притянув ее к себе.

Она прижалась щекой к его щеке, наслаждаясь дразнящей шероховатостью щетины. Дыхание Малдера – сбившееся, тяжелое – обжигало ей шею, вдруг ставшую невыносимо чувствительной, и она выгнулась вперед – так, что ее затвердевшие соски до боли сильно вжались в кружевную ткань лифчика. Исступленно целуя Малдера, она начала слегка покачиваться на его коленях, а он охотно двигался ей навстречу. Скалли сгорала от нетерпения и желала только одного – сейчас же избавиться от одежды. Но, выпутываясь из рубашки, ни с того ни с сего услышала в своей голове голос Сары Кэмпбелл: «Я надеюсь, сейчас-то ты уже не трахаешься с Фоксом Малдером?»

И перед мысленным взором Скалли вдруг промелькнула гротескная картина: она, стоя на коленях под столом Малдера, делает ему минет, пока тот плюет ей в волосы шелухой от семечек, рассматривая очередные круги на полях.

Боже.

Эта картина была настолько ужасной и в то же время настолько комичной, что Скалли не знала, смеяться ей или плакать. И вместо этого прервала поцелуй и выпрямилась, тяжело дыша.

- Я не могу. – Ее голос был хриплым и надорванным, а на лице явно отражалось сожаление. Малдер, едва восстановив дыхание, запрокинул голову и уставился в потолок. Честно говоря, он готов был смотреть куда угодно, лишь бы не на ее наполовину обнаженное тело, раскрасневшееся от напряжения и желания. Он по-прежнему дышал прерывисто и слишком быстро, и Скалли отлично видела и чувствовала его твердый член, упиравшийся ей в ногу. Отвернувшись, она взяла его за руки, и Малдер слегка вздрогнул. Когда Скалли вновь заговорила, в ее голосе отчетливо слышался холодный рационализм.

- Я не могу переспать с тобой только потому, что мне себя жалко.

Она прижалась к его обнаженной груди, и его нога, дернувшись, уперлась ей в бок.

- Прошу тебя, - хрипло произнес Малдер. – Не надо.

Скалли выпрямилась и снова натянула на себя рубашку. На ее лице было явно написано смущение, вернее даже стыд. Торопливо пригладив рукой спутанные волосы, она убрала прядь за ухо и встала.

- Малдер, пойми. Я не говорю, что не хочу этого. Просто сомневаюсь, что сейчас удачное время. Мне нужно обо всем подумать, хорошо? О том, что будет дальше. Нам все еще предстоит работать вместе.

Малдер резко встал и безрадостно ухмыльнулся. Его голос был пропитан сарказмом и горечью.

- Ну конечно, мы же не хотим испортить себе репутацию. Сама понимаешь, это был бы кошмар.

Не глядя на Скалли, Малдер протянул руку, чтобы достать рубашку из-за ее спины, но краем глаза все же заметил, что она дернулась, словно от пощечины. Сегодня все шло наперекосяк: глупости срывались с его языка так же легко, как переспелые фрукты с дерева – при малейшем касании.

- Черт, Скалли. Я не хотел. Дело не в тебе. Я просто… черт! Сам не знаю.

- Все нормально. Я понимаю.

Ее голос звучал сдавленно, но Малдеру показалось, что она говорила искренне, и он не стал развивать тему.

Они оба заставили друг друга пострадать сегодня и продолжали делать это сейчас. Пора поставить точку.

- Я знал, что ты поймешь. Ты всегда понимаешь.

Малдер рискнул посмотреть на Скалли и, с облегчением увидев на ее губах улыбку, сжал ее плечо.

- Я иду домой.

Скалли кивнула, явно взяв себя в руки, и проводила его до двери.

- Спокойной ночи, Скалли. Поспи немного.

- Я позвоню.

- Все нормально. Иди спать.

Он вышел и закрыл за собой дверь.

***

Одним летним днем, когда Саманте Малдер было шесть, она сидела со своим братом под яблоней. Между ними стояла корзинка свежесобранных яблок, и они развлекались тем, что швыряли фрукты об землю, пока те не темнели со всех сторон. А потом откусывали от них и, причмокивая, выпивали сок, оставляя растерзанные плоды жужжащему рою пчел и пасущейся неподалеку белой козочке. Яблоки были одновременно твердыми и нежными, с влажной, болезненно сладкой мякотью, скрывавшейся под кожицей с металлическим привкусом. Фокс и Саманта уже опустошили целую корзинку и не сильно переживали, что мать станет ругать их за липкие руки и плохой аппетит за ужином.