Носочки-колготочки

Время шло. Прослушивание близилось к концу. Уже все девочки выходили к пианино. На сцене стояло человек, наверное, двадцать пять. Остальные тихонько сидели в зале, ужасно расстроенные, что их не взяли в хор, и тихо шептались между собой.

– Ну, кого я еще забыл? – улыбнулся Александр Михайлович, глядя в зал. Он приставил ладонь ко лбу и всматривался в девчачьи лица, точно пиратский капитан с корабельного мостика.

– А косая сдрейфила! – громко объявила красивая Ленка и тут же спряталась за спины вторых голосов, так что учитель, оглянувшись, не понял, откуда эта реплика.

Он снова стал смотреть в зал, но уже не в шутку, и отыскал глазами Маринку. Как всегда после слез, очки ее слегка запотели, и она теперь сидела, низко опустив голову, и старательно протирала стекла подолом юбки. Она очень надеялась, что учитель ее не заметит.

Но он ее заметил. И вызвал к пианино.

И тут Маринку взяла злость. На уродливую пластмассовую оправу, на мышиный хвостик вместо банта, на девчонок, которые вечно издеваются. Она гордо, ни на кого не глядя вышла к инструменту и запела:

Дремлет притихший северный город,
Низкое небо над головой…

Маринка зажмурила глаза и представила, будто находится дома одна и никто в целом мире не слышит ее – от этого голос сделался легким и послушным. Вообще-то она, когда шла записываться в хор, собиралась спеть «У дороги чибис», веселую песенку, но уж так захотелось утереть нос выскочке Ленке!

Учитель явно заинтересовался.

– А выше можешь?

– Могу. – Маринка пожала плечами и взяла выше.

– А еще?

– И еще могу…

Учитель стал ей потихонечку подыгрывать, забираясь в более высокую тональность, и Маринка свободно следовала за мелодией. Если честно, петь тонким голосом ей было даже легче. Басом? Ха! Это у них у самих бас! Девчонки притихли от неожиданности, и теперь в зале, который внезапно сделался гулким и объемным, было слышно только Маринку и пианино. Голос у нее был чистый, звонкий. Он летел к самому потоку.

– Что ж, молодец! – сказал Александр Михайлович. – Первое сопрано. И диапазон – очень даже! Ты пока тут постой.

Маринка стояла, боясь повернуть голову к сцене, где была сейчас красивая Ленка.

– Девочки, вы можете быть свободны, – обратился учитель к залу. – Встретимся с вами на уроках. А тех, кто на сцене, я прошу остаться. Нужно решить некоторые организационные вопросы. И ты, конечно, тоже остаешься, – обратился он лично к Маринке, которая под шумок собралась было сбежать. – Как тебя зовут?

– Марина.

– Вот, Марина. Очень хорошо. Марина тоже будет нашей солисткой.

– Как же так?! Очкастую – солисткой?! – громким шепотом возмутился кто-то в группе вторых голосов.

Маринка сразу узнала красивую Ленку. На этот раз Ленка вовсе не старалась быть услышанной, но нет, учитель прекрасно понял ее. Он обернулся ко вторым голосам и строго сказал:

– А разве это проблема?

Девочки молчали, насупившись.

– Нет, барышни, не проблема! И, кстати, чтобы петь, очки не нужны. – А потом обернулся к Маринке и с улыбкой потрепал ее по плечу: – Мы знаешь что сделаем? Мы очки на время выступления будем снимать и в карман прятать. И все дела!

Казаки-разбойники

В «казаки» играли зимой и летом. Летом было, конечно, веселее – из города приезжали отдыхать к бабушкам и дедушкам другие дети, команды выходили большие, человек по десять. Да и прятаться было где. Под балконами первых этажей, которых не видно было за живой изгородью, в густых кустах сирени, пышно окружающих стол для домино, под окнами медпункта, в клумбе золотых шаров, которые к августу вырастали выше головы, на яблоне между пятым и шестым домом. Но и зимой тоже бывало неплохо, пусть не так шумно и смешно.

Собрались, как обычно, у ворот гаражей. Гулять вышли восемь человек – пять девчонок и трое мальчишек. Сначала немножечко покидались в снежки, потом собрались было строить крепость, но снег на сильном морозе как будто высох – он сыпался между варежками, оставляя твердые ледяные горошинки на ладонях, катать из него крепостные стены было бесполезно. И тогда Лёшка сказал волшебное: «В “казаки”!» И все обрадовались.

Девчонки не хотели Маринку в команду, мальчишки – тем более. Они долго шептались в сторонке, выдумывая, как бы от нее избавиться, но Маринка не уходила. Мальчишек было меньше, пришлось уступить.

Сначала, такая уж традиция, мальчишки водили, а девчонки убегали. И, как всегда бывало, «казаки» без труда переловили «разбойников» за каких-нибудь полчаса. Первой нашли Наташку, почти сразу – она пряталась под горкой на детской площадке. Потом заметили в конце улицы Иришку и Лизу, кинулись в погоню.

Маринка была толстенькая, неповоротливая, она едва поспевала за мальчишками, кололо в боку, дыхание перехватывало от холода; к тому же дужка разболталась и очки все время съезжали, приходилось поправлять их на ходу; от этого бежалось еще медленнее. Когда она догнала свою команду, запыхавшихся девчонок уже осалили.