Читаем Носорог полностью

Беранже (бросаясь к зеркалу и приподнимая повязку). Нет, ничего… Вы знаете, вот с этого все и может начаться.

Дюдар. Что может начаться?

Беранже. Я боюсь превратиться в кого-то другого.

Дюдар. Успокойтесь, присядьте. Если вы будете бегать взад и вперед по комнате, вы только больше разволнуетесь.

Беранже. Да, вы правы, надо успокоиться. (Садится.) Знаете, я не могу прийти в себя.

Дюдар. Да, я знаю, из-за Жана.

Беранже. Да. Конечно, из-за Жана, но и из-за других тоже.

Дюдар. Понимаю, что вы были в шоке.

Беранже. Согласитесь, тут любой будет в шоке!

Дюдар. Ну, в конце концов, не стоит преувеличивать, это не повод, чтобы вы…

Беранже. Хотел бы я посмотреть на вас на моем месте. Жан был моим лучшим другом. И вдруг, на моих глазах, это преображение, его злоба!

Дюдар. Согласен. Вы были потрясены, понимаю. Не думайте больше об этом.

Беранже. Да как же я могу не думать! Он, такой человечный, рьяный поборник гуманизма! Кто бы мог подумать! Жан! Мы знали друг друга всю жизнь… всю жизнь. Мне никогда и в голову не могло прийти, что он так изменится. Я был уверен в нем больше, чем в самом себе!.. И так поступить со мной.

Дюдар. Но ведь это, безусловно, не было направлено специально против вас!

Беранже. Но выглядело именно так. Если бы видели, в каком состоянии… выражение его лица…

Дюдар. Потому что вы случайно оказались у него дома в этот момент. С любым другим произошло бы то же самое.

Беранже. Но, учитывая, сколько мы пережили вместе, он мог бы сдержаться в моем присутствии.

Дюдар. Вы считаете себя пупом земли, думаете, что все происходящее имеет отношение к вам лично! Вы не центр вселенной!

Беранже. Может быть, вы и правы. Постараюсь убедить себя в этом. Однако само по себе это явление пугает. Честно говоря, я потрясен. Как это можно объяснить?

Дюдар. На данный момент я еще не могу найти удовлетворительного объяснения. Я констатирую факты, фиксирую их. Это существует, значит, этому должно найтись объяснение. Загадки природы, отклонения, странности, игра, кто знает?

Беранже. Жан был очень гордым. У меня нет никаких амбиций. Я удовлетворен своим существованием.

Дюдар. Может быть, он любил чистый воздух, деревню, просторы… Может быть, ему была нужна разрядка. Я говорю это не для того, чтобы его оправдать…

Беранже. Я понимаю вас, во всяком случае, пытаюсь понять. Однако, даже если меня обвинят в отсутствии спортивного духа или назовут мещанином, замкнувшимся в своем узком мирке, я не изменю свою позицию.

Дюдар. Конечно же, все мы останемся теми, кто мы есть. Так почему же вы волнуетесь из-за нескольких случаев носорожества? Это ведь может быть какой-то болезнью.

Беранже. Вот именно, и я боюсь заразиться.

Дюдар. О! Не думайте об этом. Честное слово, вы придаете всему слишком большое значение. Пример Жана не симптоматичен, не показателен, вы же сами сказали, что он был гордецом. По-моему, простите, что я дурно отзываюсь о вашем друге, это был человек буйный, немного дикий, эксцентричный; не следует ориентироваться на оригиналов. Золотая середина – вот что имеет значение.

Беранже. Это все проясняет. Вы говорите, что не можете объяснить происходящее. Но только что вы дали мне вполне правдоподобное объяснение. Да, для того чтобы прийти в такое состояние, он, безусловно, должен был пережить кризис, приступ безумия… А ведь у него были доводы, он, казалось, обдумал эту проблему, выработал свое мнение… Но Беф, разве Беф тоже сошел с ума?.. А остальные, остальные?..

Дюдар. Нельзя отрицать возможность эпидемии. Что-то вроде гриппа. Эпидемии – это не такая уж редкость.

Беранже. Но никогда ничего подобного не было. Может быть, это пришло из колоний?

Дюдар. В любом случае, вы не можете утверждать, что Беф, да и все остальные сделали то, что сделали, или стали тем, чем стали, нарочно, чтобы доставить вам неприятности. Стали бы они надрываться ради этого!

Беранже. Вы правы. То, что вы говорите, вполне разумно, ваши слова ободряют… а, может быть, наоборот, все еще хуже? (За окном в глубине комнаты слышен топот бегущих носорогов.) Ну вот, слышите? (Бросается к окну.)

Дюдар. Да забудьте вы про них! (Беранже закрывает окно.) Чем они вам мешают? У вас просто наваждение какое-то. Нехорошо. Вы дойдете до нервного истощения. Понятное дело, вы пережили шок! Так не ищите новых потрясений. Теперь просто старайтесь восстановить силы.

Беранже. Я все думаю, как бы мне не заразиться.

Дюдар. В любом случае, это не смертельно. Не все болезни опасны. Я убежден, что от этой, при желании, можно вылечиться. Вот увидите, у них все пройдет.

Беранже. Но ведь непременно останутся какие-то последствия! Такое нарушение не может пройти бесследно для организма…

Дюдар. Пройдет, не волнуйтесь.

Беранже. Вы в этом уверены?

Дюдар. Я так думаю. Да, я предполагаю.

Беранже. Но если человек в самом деле не хочет, послушайте, если человек в самом деле не хочет подцепить эту болезнь, нервную болезнь, он же не заболеет, он не заболеет!.. Как насчет бокала коньяка?

Перейти на страницу:

Все книги серии Эксклюзивная классика

Кукушата Мидвича
Кукушата Мидвича

Действие романа происходит в маленькой британской деревушке под названием Мидвич. Это был самый обычный поселок, каких сотни и тысячи, там веками не происходило ровным счетом ничего, но однажды все изменилось. После того, как один осенний день странным образом выпал из жизни Мидвича (все находившиеся в деревне и поблизости от нее этот день просто проспали), все женщины, способные иметь детей, оказались беременными. Появившиеся на свет дети поначалу вроде бы ничем не отличались от обычных, кроме золотых глаз, однако вскоре выяснилось, что они, во-первых, развиваются примерно вдвое быстрее, чем положено, а во-вторых, являются очень сильными телепатами и способны в буквальном смысле управлять действиями других людей. Теперь людям надо было выяснить, кто это такие, каковы их цели и что нужно предпринять в связи со всем этим…© Nog

Джон Уиндем

Фантастика / Научная Фантастика / Социально-философская фантастика

Похожие книги

12 великих трагедий
12 великих трагедий

Книга «12 великих трагедий» – уникальное издание, позволяющее ознакомиться с самыми знаковыми произведениями в истории мировой драматургии, вышедшими из-под пера выдающихся мастеров жанра.Многие пьесы, включенные в книгу, посвящены реальным историческим персонажам и событиям, однако они творчески переосмыслены и обогащены благодаря оригинальным авторским интерпретациям.Книга включает произведения, созданные со времен греческой античности до начала прошлого века, поэтому внимательные читатели не только насладятся сюжетом пьес, но и увидят основные этапы эволюции драматического и сценаристского искусства.

Александр Николаевич Островский , Иоганн Вольфганг фон Гёте , Оскар Уайльд , Педро Кальдерон , Фридрих Иоганн Кристоф Шиллер

Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги