Ностальжи. О времени, о жизни, о судьбе. Том III

А потом ещё один случай меня совсем просто выбил из колеи. Пётр Иосифович Бобыкин, заместитель редактора газеты по руководству сетью собственных корреспондентов, изъявил желание вместе со мной ещё раз съездить в посёлок Восток-2 на молодой вольфрамовый комбинат. Не знаю, какая вожжа ему под хвост попала: то ли молодость свою вспомнил, то ли решил предметно показать мне, как надо работать в глубинке. От Ново-Покровки, райцентра Красноармейского района, до горняцкого посёлка Восток 2 около 150 километров трудных горных дорог, да ещё на тряском «уазике» далеко не первой молодости. Но старик выдержал этот путь довольно достойно, а потом ещё два дня трудился, как вол. Мы прошерстили весь посёлок и сам рудник с обогатительной фабрикой, переговорили со многими руководителями производственных подразделений и активистами-общественниками и даже с некоторыми домохозяйками. Я просто удивлялся поразительной выносливости Петра Иосифовича и порой чувствовал себя при нём лишь в качестве обыкновенного статиста – как-никак, а ведь ему тогда было уже за шестьдесят. По возвращении из этой командировки я спросил его, кто будет писать этот материал. Он ответил:

– Пиши не стесняясь, материала много, а я потом посмотрю…

Вернувшись в Лучегорск, я быстро отстучал на машинке объёмный текст и отправил почтой в редакцию. Через неделю-полторы он мне звонит:

– Прочитал, молодец! И ещё добавил несколько страниц сам, будем печатать за двумя подписями: твоей и моей…

Оставалось только молча проглотить эту пилюлю: никогда раньше мне не приходилось выступать с кем-либо в этаком соавторстве.

А через несколько дней читаю в двух порядковых номерах газеты «Красное знамя» наш общий гибрид очерка с объёмной корреспонденцией под заголовком «Зажечь факел!» и с пятью подзаголовками: «В теснинах Сихотэ-Алиня», «Трудная ноша», «Сколько в сутках часов», «Заметить человека», «Каков климат на «Востоке-2», сопровождённых довольно идеолого-лубочной рубрикой «Воспитанию – комплексный подход». И охренел: от моего текста, наверное, и половины не осталось, мой вариант заголовка стал первым подзаголовком, а дополненный соавтором текст зачастую был исполнен просто в ура-барабанном политическом стиле газет предвоенных 30-х годов, которые мне приходилось листать в читальном зале Хабаровской высшей партийной школы, когда я там учился. Честное слово, мне стало очень стыдно за мою подпись, стоящую под этим опусом рядом с фамилией моего непосредственного шефа. В том числе и за какой-то мифический факел, неизвестно откуда взявшийся, и который якобы и я, наряду с Петром Иосифовичем, призывал зачем-то зажечь.

Вот такие пироги. Больше я ни с кем в соавторстве не писал, кроме как с сыном Андреем Холенко, когда он работал первым заместителем главного редактора газеты «Владивосток», а я в ней был тогда тоже собственным корреспондентом. Но это уже другая история…

Этот случай, видимо, стал последней каплей в моём терпении к продолжавшимся в мой адрес упрёкам со стороны коллег по поводу моих якобы литературных занятий в ущерб журналистским делам. Протянув кое-как ещё года полтора после этой несчастной публикации, и после очередной порции обидных попрёков я написал заявление об увольнении по собственному желанию. К этому времени в местной газете «Победа» освободилось место ответственного секретаря, и меня без разговоров взяли на эту должность, в которой я пробыл практически почти все 80-е годы.