Ностальжи. О времени, о жизни, о судьбе. Том III

В январе меня постигла неудача, если можно так выразиться. После выезда вечером приехал в парк, поставил свой «паларис», открыл сливные краники, а паровоздушный клапан не снял с радиатора – забыл (торопился на чиф). Утром прихожу, а там от радиатора только одно название. Хорошо, что хоть с блока сбежала вода, а то ведь беда была бы от ротного. А так радиатор по-быстрому поменяли, чтобы никто не видел, конечно, и после обеда я как штык на всех шести и трёх ведущих – гари и в натяг.

Последнее время возили из Корсакова продукты по здешним магазинам – яблоки там, конфеты, разную всячину. Ну, вот я, значит, встретил в магазине у нас в Троицком девушку. Мариной звать, она работает экспедитором. Так, в основном, подруга подходящая.

Вот, в общем-то, и всё, что хотел написать…

До свидания. Пишите. Жду ответа с нетерпением.

12.02.78 г.»

27 февраля 1978 года, понедельник:

Валентин Анисимович (фамилию запамятовал – Федосеенко вроде бы), инженер из конструкторского отдела, ветеран Великой Отечественной. Мы с ним сдружились, считай, ещё с той поры, когда я ещё работал редактором районной газеты «Приморец». У него было интересное хобби: он делал модели парусных кораблей самых разных типов и дарил их друзьям и знакомым. О нём я однажды писал целый очерк к Дню Победы, кажется, даже для «Красного знамени». Ко мне на заводе он частенько заглядывал в партком, где я в основном и работал – и для нужд парткома, и для своих радио– и стенных газет. И рассказчик был интересный. Вот что он мне рассказал однажды:

«…Последний раз меня ранило под Веной, в виноградниках. Был я тогда командиром миномётного взвода, лежали в наблюдении. Артналётом связь порвало. Связист побежал с катушкой, и его тут же тоже накрыло. Послал второго солдата, и его тоже ранило: лёг на поле в воронку и не поднимается. Пристрелялся фриц. Можно было ещё послать солдат, да совесть заела – двоих уже потерял. Побежал сам, в кожанке, как был – недавно в трофеях подобрал. В одной из перебежек будто кто-то за штанину дёрнул и по ноге стеганул – пуля в сапог навылет, кость задела. Упал в лежачий окопчик, подняться не могу. Нога онемела, а перевязать и не думай – бьёт немец из карабина прицельно, только пошевелишься. Мелькнула ещё невольно мысль: наверное, чёрная кожанка на свежей весенней зелени особенно приметна.