Нота «Свет»

Касаться плеч и обнимать несмело.

В моей груди сто тысяч солнц горело,

Когда я подарила Вам цветок.

Звенят, как льдинки, нежные слова,

Я испугать боюсь дыханьем время.

…В зеленой вазе веточка сирени

В рождественский сочельник расцвела.

***

"Я никогда не покину корабль", – в тёплых глазах – ожидание смерти.

Чайкой израненной бьётся ноябрь на перекрёстке соседних столетий.

В Северном море волну за волной чёрными красками пена рисует…

…Вам, лейтенант, непривычно темно – Вашу надежду развеяла буря.

Миг передышки – и снова гроза ломкие молнии всюду метает,

Ветер свивает в цветных парусах гибельный танец по самому краю…

Соль оседает, как снег, в волосах, Вас, лейтенант, преждевременно старя,

Вы, как и раньше, верны небесам, Ваши молитвы – из кремня и стали.

…Мне бы коснуться тебя хоть во сне, лёгкой улыбкой утешить в печали,

Я бы сдержала и ветер, и снег, лишь бы корабль твой спокойно причалил

В западный порт, где алеет заря розовой дымкой морского тумана…

Мне говорили, мечты – это яд… Я им не верю и верить не стану.

…Ты мне приснился в предзимний рассвет – пальцы белели на ручке штурвала,

Я тебе буду и сердце, и свет, я перед Богом тебе обещала.

Тёплой рукой я согрею твои – облако веры наброшу на плечи…

…Буря стихает у самой земли. Тёмное время, по счастью, не вечно.

…Старый корабль шепчет сказки волнам, ласковый вереск цветёт, словно небо,

Медленно падает с глаз пелена, Вам, лейтенант, теперь сумрак неведом.

Тает Луна в колыбели утра, милый мой друг, обнимать Вас – отрада.

…Если настанет для смерти пора,

я тебя выведу даже из ада.

***

Я живу в старой книге засушенным мотыльком,

Танцовщицей безногой на пыльных от слов страницах.

За потрёпанным выцветшим временем корешком

Календарным движеньем друг друга сменяют лица,

Я смотрю между строк – мне никто из них не знаком.

…Шестьдесят лет назад в Лилле я родилась на свет,

Был сентябрьский вечер, играло негромко танго,

Ветер пел колыбельную песню цветной листве.

…я росла на идеях Вольтера, Дидро, Декарта

(Мой отец был философ, а дядя – большой поэт).

…Мне случилось семнадцать, когда началась война.

Город заняли, люди бросали дома и вещи.

…А на сердце моём эдельвейсом цвела весна —

Я осталась одна, зажигала ночами свечи,

И смотрела, как тонет в рассветном огне луна.

…Его Дэвидом звали. Он был из чужих солдат,

Мы встречались тайком в старой церкви у въезда в город.

На обрывках газет, на тетрадных двойных листах

Он меня рисовал… Каждый штрих, каждый вздох и слово

Были счастьем для нас, невзирая на боль и страх.

Обручились мы тёплым июнем в ночной тиши,

Вместо свечек держали бумагу, холсты, чернила…

Под разрывы снарядов клялись мы в согласьи жить…

…я погибла ноябрьским утром, за день до мира.

Он кричал мне: "Живи", я шептала ему: "Дыши!"

…Он достал старый холст через двадцать одну весну,

И позвал меня снова: "Эдит!.."

Я пришла по зову.

Он писал нашу жизнь, словно море поет волну,

Как рисует поэт неземной красоты любовь, но

Я стирала слезу (в сотый раз!) и кляла войну.

Я смотрела в родные глаза и ловила взгляд,

Побелевших волос всё касалась прозрачной кистью…

Мне так много хотелось сегодня ему сказать

Но слова застывали… И скорбно летели листья,

Словно в том ноябре, четверть века почти назад.

Он вложил в свою книжку так бережно мой портрет,

Что от грусти в словах посерели мгновенно буквы.

Но сиял маяком нашей верности мягкий свет,

До последнего вздоха, последней его секунды.

…а наутро в заплаканном городе выпал снег.

***

Я касаюсь рукой луны —

В Ленинграде так близко небо,

Что от Ладожской вместо трамваев идут облака.

А на Невском танцуют сны

Васильковым июньским снегом,

И на скрипке играет Вивальди слепой музыкант.

У тебя над Москвой – огни

И пространные разговоры

О науке, о новых ракетах, магнитных полях.

В чертежах на столе – весь мир,

Дремлет истина в пылких спорах,

И с удвоенной скоростью кружится в вальсе земля.

А в кофейне – уютный плед

И знакомый коричный ветер…

Этот северный город влюблён в неземное тепло.

Я рисую в блокноте свет

И девчонку в цветном берете

Под прозрачным зонтом. И рисунок кладу под стекло.

Ты мне пишешь про Байконур,

Про следы на небесной карте,

Обещаешь приехать, как только закончится год.

Только мне вспоминать весну

(Я тебя не встречала с марта),

У меня на столе твой портрет. И сирень цветёт.

Как тебе рассказать, мой друг,

Что под сердцем моим – другое

Заливается-бьется и нет нас с тобой родней?

Слишком много с тобой разлук,

Слишком много ненужной боли,

Покупаю билет до Москвы – и пою о ней.

…в коммунальной квартире – шум,

Незабудки звенят счастливо,

Ты смеёшься, как будто сегодня настала весна.

Я тихонько стихи пишу,

Ты рисуешь корабль – для сына.

…Небо близко, как прежде.

И в наших ладонях – луна.

Колыбельная сыну

Ветер холодным дымом

С неба сдувает звезды,

Месяц котёнком рыжим

Дремлет в твоей руке.

Спи, мой сынок любимый,

Сладкими будут грезы.

Утром проснёшься, крыши

Светятся в серебре.

Я расскажу про город,

Спящий на дне озёрном,

Воздух – прозрачней света.

Солнце – как будто мёд.

Там зеленеют горы,

И колокольным звоном

Льётся беспечно лето,

Буйно имбирь цветёт.

Спи, мой чудесный мальчик,

Спи без привычных страхов,

Вся моя нежность – рядом,

Сила любви – с тобой.