Новая Афи

– Можно было бы ответить на телефон или прислать сумки с водителем.

– Простите, пожалуйста, – извинилась я и побрела к своему рабочему месту.

Мне удалось отодвинуть мысли об Эли в самый дальний уголок сознания, чтобы допришивать батик к сумкам. Мне было совестно подводить Сару. К счастью, к обеду ее хмурый вид сменился улыбкой, когда я отдала ей законченные сумки, а к концу дня мы собрались в ее кабинете, чтобы подписать пригласительные для знаменитостей.

Эли позвонил шесть раз в рабочее время и еще три – вечером. Я не отвечала. Зато ответила на звонок мамы – чего мне не хватало для полного счастья, так это приезда обеспокоенной родительницы.

– Он ушел, – прямо сказала я.

– В каком смысле? Куда ушел?

– Вернулся к той женщине.

– Афи!.. Что ты натворила?

– Я делала все так, как ты мне велела! Как вы с тетушкой мне велели. Я убиралась, готовила, улыбалась и широко раздвигала ноги, но он все равно ушел!

– Да что с тобой, почему ты со мной так разговариваешь? С родной матерью?!

– Ты задала вопрос, я ответила. Разве не ты мне сказала, что, пока я буду ухаживать за ним, он останется? Я ухаживала, еще как, но он все равно ушел!

– Ты не в себе, я немедленно выезжаю в Аккру.

– Не нужно приезжать в Аккру, нечего тебе здесь делать! Вечером Эликем улетает в Америку за своей женщиной и ребенком. За той самой женщиной, которая, по вашим словам, должна была исчезнуть!

– Хватит кричать! Почему ты кричишь?

– Мой муж меня бросил!

– Афи, уверена, все не так плохо. Я сейчас позвоню тетушке и расскажу о случившемся.

– Позвони, если хочешь, но не надо потом мне передавать ее советы! Что это за брак-то такой? Афи, сделай то, и он выберет тебя. Афи, сделай это, и ты победишь. Он муж мне или приз? Ах, ма, я устала, я ужасно устала!

– Афи…

– Нет, – отрезала я и повесила трубку, после чего отключила телефон. Только тогда я заметила слезы на щеках. Никогда прежде мне не доводилось чувствовать себя такой жалкой и одинокой. Именно тогда я осознала, что безнадежно влюбилась в Эли и что больше всего на свете хочу быть с ним. Не из-за его матери или моей, а потому, как внутри все трепетало, когда он смотрел на меня, когда произносил мое имя, когда прижимал к себе. В тот момент больше всего на свете я хотела вырвать это чувство из груди и выбросить.

На следующий день ко мне на работу пожаловали Йайа и Ричард. Хотя приехали они на разных машинах, но с единой целью: заверить меня, что беспокоиться не о чем и Эли обязательно вернется. Я молча слушала их рассказы о племяннице, моей падчерице, о том, как сильно Эли ее любит, и что либерийка не в состоянии о ней позаботиться.

– Он так поступает ради малышки, а не ради той женщины, – пыталась успокоить меня Йайа. Мы разговаривали в ее машине, поскольку в мастерской было негде уединиться. Я стоически выслушала родственников, не пытаясь даже сделать вид, будто мне не все равно. Достаточно они водили меня за нос.

Единственным человеком, откровенно говорящим со мной с самого начала, была Эвелин. Несмотря на некоторое недоверие, я стала проводить с ней больше времени. Она порекомендовала прораба для дома, который я строила в Хо на мамином участке.

– Он немного прикарманит, разумеется, как и все, зато выполнит работу и даже проследит, чтобы другие рабочие не воровали. А иначе никак, только самой торчать на стройке целыми днями и ночами. И даже в этом случае народ сумеет найти способ растащить материалы, не выполнив работы. Знала бы ты, сколько раз я ловила рабочих, уходящих со стройки со спрятанными в трусах гвоздями. В трусах! Тебе нужен человек, который умеет с такими людьми управляться.

Она оказалась права. После привлечения ее прораба дом всего за неделю обзавелся стенами, а расходы заметно снизились: мешки с цементом и все остальное кончалось гораздо медленнее.

Эвелин помогала не только советами по строительству. Однажды в пятницу она повела меня на торжественный прием, организованный в ее офисе. Пришли самые почетные клиенты, крупные шишки Ганы и даже иностранцы. Я узнала бизнесменов, о которых мне рассказывал Эли, однако меня больше интересовали знаменитости – их наряды и аксессуары. Первая моя собеседница была ведущей вечерних новостей.

– Ты рассказала ей о своем бутике? – спросила меня позже Эвелин, заметив, как я разговаривала с женщиной.

– Каком бутике?

– Который скоро откроешь.

– Ах, Эвелин!

– Не ахай мне тут! Сейчас самое время рекламировать свое дело. Говори всем, что скоро закончишь школу Сары и откроешь собственный бизнес. Расскажи о нарядах, над которыми работаешь, и не забудь упомянуть имя мужа. Все его знают и потому запомнят тебя. Идем поговорим с ней.

Я последовала за Эвелин, уверенная, что та возьмет беседу в свои руки, так она и поступила. Когда я позже вернулась домой, у меня болели щеки от постоянных улыбок. И как только у Эвелин все так ладно складывается?

На следующей неделе в субботу она попросила меня сопроводить ее на похороны вместо отказавшегося Ричарда. Умер отец некой богатой женщины, и попрощаться с ним придет вся местная элита.