Новая эпоха. От конца Викторианской эпохи до начала третьего тысячелетия

Страна страдала не только от расового невроза. Хью Гейтскелл полагал, что в обществе медленно набирает силу подводное течение антиамериканизма. «Несложно увидеть, – писал он, – насколько мощными могут быть антиамериканские настроения, если к и без того трудным взаимоотношениям добавить естественный страх, что Америка доведет нас всех до войны». Во многих отношениях это было пророчеством, но его автору не стоило так переживать. Большинство людей за пределами Вестминстера вообще не задумывались над теми вопросами, тревогу за которые приписывал им Гейтскелл. К 1950-м все остатки неприязненного отношения к американской культуре уравновесились жадностью до ее даров. Музыка, долетающая по радиоволнам, уж точно воспринималась как настоящий подарок. Какие бы болезненные чувства ни вызывал финансовый долг Штатам, молодежь с радостью встречала этот внезапный порыв надежды.

Влияние музыки, доносящейся сначала из музыкальных автоматов в молочных барах, а затем из кафе, было сразу и старым, и новым. Из США несся стремительный, щедрый, могучий поток. Во время Второй мировой войны любопытные девушки и подозрительные юноши заметили, что американцам все достается как-то очень легко, а пятидесятые только усилили это впечатление. В 1956-м Билл Хейли и его группа The Comets выпустила сингл Rock Around the Clock, один из первых образцов нового тренда – рок-н-ролла. Много кто выступил в роли родителей жанра, и все – чернокожие, но по политическим соображениям тут требовались белые амбассадоры. Сам Хейли, полноватый и низкорослый, с завитком на лбу, возглавлял, по сути, обычный джаз-бенд. Его энергия и щегольство, впрочем, перечеркивали все претензии.

За ним последовал Элвис Пресли по прозвищу Король. В более поздние времена, когда превозносилось музыкальное и стихотворное искусство, песни вроде Blue Suede Shoes или Hound dog не прошли бы отбор, но сейчас, промурлыканные Элвисом и снабженные такими телодвижениями в аккомпанементе, что к исполнителю пристала кличка Элвис-пелвис (pelvice – таз), они породили массовую истерию и вознесли певца на недостижимый для других Олимп продаж. На пользу делу шло и то, что Элвис был не просто симпатичный, но красивый, будоражащий, и при этом безобидный. Конечно, пуристы не признавали такой рок-н-ролл, для них королем оставался Чак Берри. Это он основал жанр, вытащив старый блюз из фортепиано и дотянув его до гитары. Об этом будут помнить и в годы затишья.

Вспышка возбуждения в Англии вскоре стихла. Юная аудитория склонна рано или поздно забираться на сцену и вступать в игру, но рок-н-ролл, несмотря на свое «рабочее» происхождение, требовал инструментов, которые английской молодежи явно были не по карману. Фортепиано, контрабас, барабаны и даже гитары находились вне досягаемости. Казалось, старый закон вновь подтвердит свою непреложность: страсть угасает, если ее нельзя выразить.

Слово «скиффл» происходит из диалекта западных графств и означает «мешанина, месиво». В США этот термин стали применять к музыке, для исполнения которой требовались самые примитивные инструменты. Как и положено такому захудалому стилю, он попал в Англию случайно. Крис Барбер собрал джаз-бенд, и его новым банджоистом оказался Лонни Донеган. В процессе записи пластинки иссяк репертуар. Донеган предложил: «Как насчет скиффла?»

В Америке, на родине этой музыки, скиффл уже забыли. В отличие от джаза и блюза он и не мог претендовать на роль отдельного жанра. Ему в лучшем случае отводилась роль интерлюдии, некоего развлечения на тот момент, когда не играется что-то стоящее; для него не требовались ни настоящие музыканты, ни какие-то особые приемы. Как бы то ни было, остальные двое из группы Барбера расчехлили свои инструменты. И затем, в своей манере, названной «псевдоблюзовый вой», Донеган затянул Rock Island Line. Никто не знает, когда была написана эта песня, но все сходятся на том, что автор – заключенный, вложивший в нее всю свою жажду свободы.

В песне рассказывается о машинисте, которому удалось провезти контрабандой через железнодорожную таможню запас самогона. Трудно вообразить более американский сюжет, но в этом-то и соль. Ни Билл Хейли с «Кометами», ни Элвис, ни даже Бадди Холли[90] – никто так не заводил английскую молодежь. А эта музыка уносила юных на невероятное расстояние от британских реалий. В любом случае белый рок-н-ролл (или «рокабилли») в исполнении Хейли и Элвиса мог любопытным образом оказывать успокаивающее действие, ибо он существовал для жизнерадостных и элегантных танцоров. Возможно, тедди-бои раздирали кресла в кинотеатрах не потому, что рок-н-ролл так заводил их, а потому, что он их бесил. Скиффл, может, и был примитивен, но уж успокаивающим он не был точно.