В эти годы альтернативные комедийные шоу наконец дошли до домашних экранов, хотя так никогда и не приручили их. В сериале «Подрастающее поколение» (The Young Ones) мы видим четверых студентов, снимающих поразительно запущенный дом. Перед нами хиппи, панк, «прощелыга», студент социологического факультета и их безумный хозяин-поляк. Из всех четверых только прощелыга Майк – порождение 1980-х, и он-то как раз самый несмешной. Ибо почти до конца десятилетия любимчики оставались неизменными. Людей все еще заставляли смеяться «Два Ронни», «Моркэм и Уайз», а с ними и Томми Купер, вплоть до своей смерти в 1984 году. От них эстафету приняли Пушка и Ядро (Томми Кэннон и Бобби Болл) и Маленький и Большой (Сид Литтл и Эдди Лардж). Прямолинейная, аполитичная и с виду безыскусная комедия прошлых лет никуда не делась, и многие комики, чьи работы казались несовместимыми с варьете, позже воздали почести и этой традиции.
В 1980-х произошел и новый музыкальный прорыв. После затишья 1970-х британская поп-музыка снова начала удивлять и поражать, и американские чарты вскоре затопила заокеанская волна. Треть победителей хит-парадов происходила из Британии; такого не было с 1960-х. Десятилетиями поп-музыкой двигал поиск «аутентичности»; «серьезные» музыканты обычно оглядывались назад на незамутненную эпоху героев. Однако в 1980-х появился новый источник вдохновения: теперь артистов настойчиво манило будущее. Гимном этой перемены можно считать песню группы The Buggles с говорящим названием «Видео убило радиозвезду» (Video Killed the Radio Star). Все сводилось к стилю, а в стиле перемешивались самые необузданные обращения к прошлому с почти несъедобной футуристичностью. Уже одни только названия групп говорили об этом: Visage (выражение лица, внешний облик), Depeche Mode, Culture Club («Клуб культуры»), Style Council («Совет по стилю»), New Order («Новый порядок»), Human League («Лига людей»), Spandau Ballet, Ultravox, Orchestral Manoeuvres in the Dark («Оркестровые маневры в темноте»), Gary Numan и Eurythmics. Команда с устрашающим названием Kajagoogoo сперва предстала перед публикой под именем Art Nuveau («Ар-нуво»). Adam and the Ants возродили понятие «денди», за минусом угрозы и агрессии тедди-боев 1950-х: Адам Ант облачался в блистательную роскошь как красавчик эпохи Регентства на маскараде или заворачивался в просторный разбойничий плащ. Элегантность, впрочем, могла выражаться и по-другому: Spandau Ballet и Duran Duran выступали в костюмах, сшитых лучшими портными с Сэвил-роу[120]. Ко многим из этих групп применяли термин «новая романтика».
Гитара, преимущественно инструмент рабочего класса, уступила место синтезатору, безупречному символу современности. Эти переносные электрические клавиши и обеспечили началу 1980-х своеобразный звук – исступленный, но бесцветный гул. Вокал звучал преимущественно бесстрастно, перемежаясь с нарочитым фальцетом. Старое словечко «бенд» с его братскими коннотациями уступило место безличному, ничего не выражающему термину «группа», что очень отражало эпоху. И вообще, глядя, как многие «группы» появляются и исчезают за считаные месяцы, многие артисты – и особенно артистки – предпочитали сольную карьеру. Поп-музыканты того периода редко были открытыми геями, но это не имело значения: квир-этика все равно распространялась повсюду. Словно реагируя на это, группы вроде Wham! эксплуатировали свою нарочитую загорелую маскулинность, пусть и суррогатную, вызывая в памяти образы рокеров 1950-х. Когда вскрылось, что Джордж Майкл, солист команды и кажущееся воплощение несомненной гетеросексуальности, – гей, это был один из самых ироничных эпизодов того периода.
В эпоху, когда гомосексуальность становилась объектом все возрастающей враждебности, было вполне уместно возродить забытый жанр протестной песни. Музыка Frankie Goes to Hollywood претерпевала такие видоизменения в студии, что живое звучание участников едва различалось в конечном варианте. Слушателям, однако, было все равно. В композиции