Новая имперская история Северной Евразии. Часть I

«Великая замятня» совпала с восшествием на великокняжеский престол в Москве внука Ивана Калиты князя Дмитрия Ивановича (1350−1389). Одиннадцатилетнему Дмитрию, позже заслужившему прозвище Донского, пришлось отправиться в Орду, где он сначала получил ярлык на великое княжение от контролировавшего Сарай хана Мурада, а потом — от Абдуллаха, «альтернативного» хана, правившего в западной части Золотой Орды. В конечном счете, поддержка последнего имела большее значение, поскольку он являлся креатурой Мамая (1335−1380) — беклярбека и зятя последнего хана-наследника Бату (Бердибека), убитого в 1359 г. Не принадлежа к роду Чингизидов, Мамай сам не мог претендовать на ханский престол, однако он являлся ключевой политической фигурой в Орде на протяжении всего кризиса, правителем ее западной части, периодически приводя на ханский престол своих ставленников.

Хана Мурада не устроило, что Дмитрий получил санкцию на власть и от его соперника, поэтому он передал свой ярлык на владимирское великое княжение суздальскому князю. Спустя чуть больше недели войско Дмитрия изгнало суздальского князя из Владимира, сохранив великое княжение за московским князем силовым путем. В 1365 г. сменивший Мурада хан Азиз-шейх вновь выдал ярлык на великое княжение владимирское суздальскому князю, но тот добровольно отказался от притязаний на престол. В 1371 г. Тверской князь Михаил перекупил ярлык на великое княжение у очередного хана — московский князь Дмитрий встретил его с войском и не пропустил во Владимир, а сам уладил возвращение себе ярлыка в ханской ставке, многократно перебив цену, уплаченную за ярлык тверским князем. В 1375 г., столкнувшись с единодушной поддержкой Дмитрия остальными удельными князьями Владимиро-Суздальской земли, тверской князь Михаил навсегда отказался от притязаний на великое княжение. В результате в своем завещании весной 1389 г. Дмитрий Донской впервые передает великокняжеский титул по наследству своему сыну — владимирское великое княжение становится наследственным титулом московских князей.

Подчеркивая свое исключительное положение среди остальных князей Владимиро-Суздальской земли, Дмитрий в 1367 г. начал строительство белокаменного кремля в Москве — вместо уничтоженного пожаром деревянного. В 1374 г., после очередной смены власти в Сарае (ханом стал эмир Черкес, враждовавший с Мамаем), Дмитрий перестал выплачивать дань. Это решение явно связано с ростом самостоятельности и могущества московского князя, но также и с кризисом легитимности верховной ордынской власти: в 1374−1375 гг. на престоле в Сарае сменились четыре хана, двое из которых, к тому же, захватывали власть по нескольку раз. Примечательно при этом, что московский князь продемонстрировал свою самостоятельность и мощь не попыткой вернуть Киев или иные из бывших рѹських земель, не подчиненных Орде, а победоносным походом на другой улус Золотой Орды — Булгар. В марте 1376 г. объединенное московское и нижегородское войско разбило булгарскую рать. В Булгаре были посажены московский таможенник и даруга (наместник) и взята огромная контрибуция в 5000 рублей, фактически равная размеру годовой дани всех русских княжеств Орде (по тысяче каждому князю и три тысячи воинам и воеводам). Из города также была вывезена артиллерия, с которой тогда впервые столкнулись русские. Эта операция стала возможной благодаря тому, что эмир Булгара к этому времени фактически вышел из подчинения центральной ордынской власти. Кроме того, он был ставленником сарайского хана Азиз-шейха, врага Мамая, давно уже свергнутого в результате заговора. Таким образом, московский князь Дмитрий действовал как легитимный улусник против нелегитимного сепаратиста, и если и не по поручению тогдашнего сарайского хана, то и не нарушая ханской воли.

В 1380 г. раздиравший Золотую Орду кризис был преодолен: единство было восстановлено, на ханский престол взошел прямой потомок Джучи Тохтамыш, а Мамай потерял власть и был убит. Значительную роль в воцарении Тохтамыша и восстановлении верховной власти в Орде сыграл великий князь Московский Дмитрий.