Новая холодная война. Кто победит в этот раз?

Вслед за Крымом настроения, сводящиеся к простой мысли «что-то мы засиделись в этом несуразном государстве», стали с каждым днем все больше и больше распространяться по всем без исключения городам бывшей Новороссии и по тем территориям, которые были присоединены к Украине в результате прихода к власти большевиков.

Поначалу в Киеве это посчитали малозначительным фактором — главная задача после победы Майдана виделась в том, чтобы удержать полученную власть и расставить всюду своих людей. Между тем с каждым часом ситуация ухудшалась. Очень быстро стало понятно, что без масштабного кровопролития уже не обойдется.

Первый звонок прозвенел в Одессе. 2 мая 2014 года навсегда войдет в историю русского мира как черная, обугленная дата. Начиная с 1941 года, когда Одесса была оккупирована гитлеровцами, город русской воинской славы не видел такого ужаса. Людей зверски убивали, сжигали живьем — причем делали это сами одесситы под аплодисменты и одобрительный хохот других одесситов. Мало того, вскоре медиапространство заполнилось огромным числом мерзких, циничных шуток по поводу этой трагедии. Трудно было поверить в возможность такого кощунства.

Потом последовал Мариуполь. Тогда у Украины появился шанс опомниться, протрезветь, внимательно посмотреть на происходящее. Но ничего подобного не произошло. Наоборот, тщательно понукаемая и подгоняемая американскими политиками, в частности вице-президентом Джоном Байденом, Украина не просто сделала шаг в сторону гражданской войны — она туда побежала, бросилась стремглав, как в омут головой.

Теперь уже всем стало понятно, что бойня — причем очень кровавая и долгая — не за горами. И точно так же стало очевидно, где именно она произойдет. Когда в самом начале 2014 года, глядя на то, что происходит на Майдане, я в одном из эфиров сказал, что гражданская война начнется на Донбассе, многие мои коллеги посмотрели на меня как на умалишенного. Ну какая может быть гражданская война в XXI веке, более того, на Украине?

А ведь я не угадывал точку — она оказалась очень легко просчитываемой. Ровно сто лет назад, в 1918 году, полномасштабная Гражданская война на Украине и вообще на Юге России началась именно в Донецком угольном бассейне. И шла она, помимо всего прочего, между тем населением, которое позиционировало себя как русское, и той весьма незначительной частью, которая считала себя украинцами. Причем среди последних было крайне мало жителей Киева или, например, Полтавы. В основном это уже тогда были выходцы из Западной Украины.

Но именно в Донецком угольном бассейне, а не где-нибудь еще разгорелся огонь братоубийственной войны, и для меня было очевидным, что и на этот раз основная кровь прольется где-то там. Летом 2014 года последовали события в Славянске, Краматорске, Донецке. Мы стали свидетелями гражданской войны в ее худшем проявлении. Ведь что такое гражданская война — это война на уничтожение. При обычном военном конфликте двух государств есть возможность разойтись по своим территориям, обозначить границы и, условно говоря, больше никогда не видеть своего нехорошего соседа. Если же конфликт касается жителей одной страны, прекратить конфронтацию чрезвычайно сложно.

Киев, вводя войска на территорию Юго-Востока — а подбивала и подгоняла его в этой ситуации администрация президента США Барака Обамы, прежде всего тот же самый Джон Байден, — совершил роковую ошибку. Гражданскую войну очень легко начать — но невозможно потом остановить. Дело в том, что возникающая на почве пролитой крови взаимная ненависть моментально разъедает сердца, становится главной доктриной деятельности враждующих сторон и людей на долгие годы. И хорошо еще, если на годы.

В худшем случае последствия будут ощущаться на протяжении десятилетий, и все это время будут совершаться разрушительные действия и сеяться ядовитые зерна вражды между вчерашними братьями, отравляя жизнь потомкам на многие поколения вперед.

Все попытки как-то объяснить украинским политикам и политологам, к чему это может привести, разумеется, не возымели действия. Ведь граждане Украины, так же как и граждане России, учились в одних и тех же советских школах и знали об истории Гражданской войны только то, что преподносилось советским агитпропом. Но по каким сведениям люди выстраивали в уме картину колоссальной трагедии, охватившей бывшую Российскую империю после революции и продолжавшейся с 1918-го по 1922 год? Трагедии, унесшей миллионы жизней и почти полностью разрушившей экономику и сельское хозяйство.