«Новая» хронология Русско-Японской войны 1904–1905 годов

I. От 19-го апреля (2 мая) <1904 года>.

Вследствие перерыва телеграфного сообщениям не имею донесений от генерала Засулича. По показаниям лиц, прибывших из Фынхуанчена, 18 апреля, японцы, действуя с фронта подавляющей артиллерией, превосходными силами атаковали наш левый фланг, охватив его. Здесь произошло жаркое дело, в котором приняли участие 22 и 12 стрелковые полки. Защищаясь упорно, переходя в наступление, нанеся японцам тяжелые потери, наши слабые силы не могли удержать позиции и отступили, оставив в руках неприятеля несколько орудий. Большая убыль людей и лошадей не позволила вывести орудия из боя; замки вынуты. Отряд отошел к Фынхуанчену. <…>

II. От 20-го апреля (3 мая).

<…>Японцы, поражаемые нашим огнем, производили беспрерывные атаки все свежими войсками, но не решались бросаться в штыки. У переправы образовался вал из их трупов. <…> Наши отошли с главной позиции на тыловую за Тюренченом, совершенно спокойно, преследуемые лишь сильным огнем японцев, которые не решались спуститься с гребня и, встреченные нашим огнем с батарей и пулеметов, стали окапываться. По нашей новой позиции противник открыл сильный артиллерийский огонь и стал обходить левый фланг на Чингоу. <…>

Обойденные противником с обоих флангов и тыла батальоны 11-го полка, чтобы пробиться, несколько раз с музыкой бросались в штыки. Японцы не принимали штыкового удара и бросались назад. Впереди полка шел полковой священник с крестом, раненный двумя пулями. Только штыковая работа дала 11-му полку возможность пробиться до прихода батальона 10-го полка, под прикрытием которого все части отошли.

Потери в 11-м и 12-м полках очень велики и пока еще точно не выяснены. <…> Генерал Засулич свидетельствует, что войска, несмотря на большие потери, нравственно остались сильными и готовыми вновь постоять за себя. Потери японцев очень тяжки; на переправах через Ялу, на внутренней стороне Тюренченской позиции и на высоте, где занимали позицию два батальона 11-го полка, лежало трупов, по показанию участников боя, не менее трех- четырех тысяч. <…>"

Поскольку Главнокомандующий в эти дни находился в Порт-Артуре, подняв флаг на броненосце "Севастополь", то труд объясниться с государем взял на себя командующий Манчжурской армией ген. Куропаткин. Бодрящий тон его донесений, "валы из японских трупов", "наши слабые силы", деятельные полковые священники (о. Стефан Щербаковский), какие-то экзотические Чингоу и Фынхуанчен (куда Макар телят не гонял), к которым с музыкой отступили доблестные русские полки- всё это должно было произвести на государя благоприятное впечатление. Куропаткин занимал пост военного министра с 1898 года, и славился умением хорошо докладывать.