Новая Зона. Синдром Зоны

Невольно вспомнился парень из одной кодлы бандитской. Ересь-Философ, молодой да рыжий, и никак его нельзя было пристрелить, просто нельзя, и все тут. Тащили мы его, бандита, на выход с Хип, помню, и потом что он нам устроил напоследок – помню тоже. Однако другие были у него глаза, чем у этого. Хоть Сионист и сказал, что некачественный это человек и сорта скверного, но глаза у него правильные были, что ли. Поверил я этим глазам, хоть и пожалел потом. А время спустя Фреон как-то со мной за чашкой горячительного согласился насчет Ереси и примолк, что-то, видно, тяжелое вспомнил, попрощался и ушел. С тех пор я его и не видел. И понимаю, что приметь я в Чисте хоть один признак тех бродяг, с которыми у костра сидел и байками делился вместе с последней банкой тушенки, то ключ бы я в замке «забыл». Прости, Проф, извиняй, Бонд. Заочно простите за то, чего я, в общем, и не сделал. Но сделал бы не раздумывая. И вообще паршиво мне сейчас на редкость. Сентенция-то моя Профу насчет того, что сталкеры разные бывают, для меня же некрасиво и станцевала. А ты, Чист, после зоны если выживешь, то в Зону больше не ходи. Правда, не надо. Нарушу я негласный кодекс сталкера, обязательно нарушу, и рука не дрогнет.

– Когда отсидишь, в Зону не возвращайся. Узнаю, что вернулся, пущу в расход, – спокойно, с расстановкой сказал я все еще подвывающему Гоше и вышел из «зверинца».

– Что-то ты смурной немного. – Хип подошла, пытливо взглянула в глаза. – Случилось чего?

– Да не, все в порядке.

– Ну, неправда же. Знаю я тебя, давно выучила… – Девушка тихонько толкнула в бок, улыбнулась. – Колись давай.

– Ладно… так, гадостные впечатления от знакомства. – Я тоже улыбнулся.

– Ага. Улыбаешься ненатурально, Лунь. А если по поводу этого козла думаешь, то не зарубайся. Давно пора привыкнуть, вот честное слово.

– Грохну я его, Хип, признаюсь тебе, – сказал я тихо. – Если еще раз в Зоне увижу, точно грохну. Первый раз со мной такое, и не по себе от этого.

– Что, он совсем конченый? – Девушка стала очень серьезной, заглянула в глаза. – Да, вижу. Совсем, значит. Знаешь, Лунь? А я и не против. Слова тебе не скажу, честно. Помогу даже, если вдруг промахнешься. Хотя нет, ты не мажешь… но все равно помогу.

– Звереем мы с тобой, родная?

– Нет, Лунь. Выживаем просто. – Хип пожала плечами. – Не трать душу, сталкер, на тех, у кого души нету. Серьезно, перестань. Ты ведь выпустить его, наверно, хотел, да?

– Была такая мысль, – не стал я лукавить. – Теперь точно нет. И сбежать я ему в Зоне не дам, гарантирую.

– Я тоже прослежу. – И Хип похлопала по Каре. – Мы проследим.

Полегчало, факт. Все сразу стало проще и светлее. Спасибо, родная. Хорошо ты мне все объяснила, хоть и сам понимаю это прекрасно, но услышать от тебя мне все-таки было нужно. И пощупав в своем кармане патрон, заветный, обещанный, я вздохнул, обнял стажера, и мы пошли к Профу, Бонду и Коре. Тем более что они уже нам махали из двери первого вездехода.

Кора немного окосел, и это было заметно, но Бонд при мне налил ему еще один стаканчик.

– Ну, боец, так примешь или водой развести? – весело спросил лейтенант. – Да не мнись ты, когда командир угощает.

– Т-так. Но… запить. Ес-сли разбавлено, он теплый сразу. И горло сильно д-дерет.

– Это ты правильно подметил. Опытный, я смотрю, – хохотнул Бонд. – Ну, давай. За храбрость. Так, сталкеры, вам тоже. Барышня? Заметьте, как джентльмен я вам водку не предлагаю.

– Я ни разу спирт не пила, – хихикнула девушка. – Это жесть?

– Это вкусно, – лейтенант прищелкнул языком, – но требует определенного искусства. Как чайная церемония, ну. Правильно и глубоко подышать, сосредоточиться, медитативно и плавно поднести сосуд, смело выпить одним глотком, и опять же дыхательные упражнения – сильный короткий выдох. Затем оттенить вкус соком или хотя бы просто водой, и сразу долгий, плавный, нежный вдох. И, закрыв глаза, ощущать, как кружатся в животе падающие лепестки отцветающей сакуры. А они закружатся там обязательно, это я гарантирую.

– Не, на фиг! – Хип рассмеялась и помотала головой. – Как-то все это сложно для средней полосы. Я бы лучше разбавила.

– Апельсиновый сок, только из холодильника. – Проф передал девушке картонный пакет. – Но, разумеется, не настоящий, порошковый из набора, хотя и относительно неплохой.

– Вполне подойдет. Будет «Отвертка». – Хип налила стакан сока и опрокинула в него стопку спирта. – Но, друзья мои, этим я и ограничусь.

– Мне также не много, просто поддержу компанию. – Я взял маленькую пластиковую рюмку. – Надо бы сохранить ясность мыслей.

Проф кивнул, и тридцать граммов спирта, мгновенно высушив горло, вяжуще-терпкой, горячей стрелкой ухнули в желудок. Глоток холодного сока разом убрал жгучий привкус, и я почувствовал легкие нитки тепла, разбежавшиеся по жилам. Должно быть, это и были те самые «лепестки опадающей сакуры». Впрочем, это все-таки не мое. А Бонд, впустую пронеся фляжку над своим стаканчиком, снова наливает Коре, а тот сонно клюет носом.

– Я думаю, достаточно, лейтенант, – тихо сказал Проф, и тот кивнул: