Новейшая история еврейского народа. От французской революции до наших дней. Том 1

Тем же указом 1794 г., который окружил китайскою стеною рай­он жительства евреев, было установлено еще одно основное ограни­чение — податное. Евреи, желающие записаться по городам в ме­щанство, обязывались платить установленные подати «вдвое против положенных с мещан и купцов христианского вероисповедания»; те же, которые не захотят остаться в городах на этих условиях, должны выехать из Российской империи после уплаты штрафа в размере трех­летней двойной подати. Таким образом, за оставление на прежних местах с лишением права свободного передвижения по империи ев­реи должны были платить государству вдвое больше податей, чем горожане христианского исповедания, пользовавшиеся свободою передвижения. Эта податная кара не избавляла евреев от платежа особого рекрутского налога, установленного для них, как и для рус­ского купечества, взамен личного отбывания воинской повинности (указы 1794 и 1796 гг.). От двойной подати были освобождены кара­имы Таврической губернии, за которых хлопотал новороссийский генерал-губернатор Зубов; караимам разрешили также владеть име­ниями. Их вообще уравняли в правах с христианским населением, «с предостережением только, чтоб в общество сих караимов не входи­ли из тех евреев, кои известны под названием раббинов (раввинисты), о которых изданные узаконения долженствуют исполняемы быть во всей точности» (указ 8 июня 1795 г.). Тут ярко выступает нацио­нально-религиозный мотив ограничительного законодательства о ев­реях: малочисленные караимы, веками оторванные от исторической эволюции еврейства, признаны более желательными гражданами государства, чем подлинные евреи, подлежащие усмирению путем репрессий.

После присоединения Волыни и Подолии (1795) русское прави­тельство пыталось и здесь повторить белорусский опыт переселения евреев из деревень в города (выше, § 5). Царским указом повелено: приписать всех живущих в деревнях евреев к городам и «стараться переселить их в уездные города, дабы эти люди не скитались во вред обществу, но производя торги и размножая рукоделия и ремесла и себе прибыль и обществу пользу приносили». Этим узаконен был произвол администрации, часто изгонявшей не скитающихся, а вполне оседлых евреев из сел в города под тем предлогом, что они должны быть приписаны только к городскому сословию. Выселя­емые из деревень семейства, лишенные своих заработков, совер­шенно разорялись, не имея возможности по одному велению влас­тей «размножать рукоделия и ремесла и производить торги» там, где и для наличных торговцев и ремесленников не хватало хлеба. Опыт принудительного переселения был, по-видимому, скоро прекращен самим правительством, которое явно не верило в его осуществимость, как видно из выражения «стараться переселить». Старания со­рвать с места десятки тысяч семейств не удались в русской Украине, как раньше в австрийской Галиции при Иосифе II.

Делались попытки вновь ограничить кагальное самоуправле­ние. В 1795 г. был повторен приказ, по которому, в виду предостав­ленного евреям права участия в общегородском самоуправлении, гу­бернские и уездные кагалы «не должны касаться ни до каких иных дел, кроме обрядов закона и богослужения». На деле, однако, актив­ное участие евреев в муниципалитетах было весьма слабо, вследствие враждебности к ним христианского мещанства. Кагалы же, на кото­рые правительством возлагались фискальные функции, сохранялись в интересах казны и в силу этих обязанностей продолжали осуществ­лять все задачи общинной автономии (дальше, § 50).

Так положено было, в последние годы царствования Екатери­ны II, прочное начало исключительному законодательству о евреях: поставлена была «московская» стена между западом и востоком Рос­сии, а внутри замкнутой полосы намечалась тенденция образовать еще более узкую полосу и сдавить еврейские массы в городах и мес­течках, вытесняя их из деревень. Воплотить эту тенденцию в закон выпало на долю преемников Екатерины II.

Историк, впрочем, не должен умолчать о единственной «рефор­ме» той эпохи: из законодательных актов последнего десятилетия царствования Екатерины II исчезла прежде употреблявшаяся презри­тельная кличка «жиды» и заменена словом «евреи», что соответство­вало западному переходу от термина «Juden» к «Israeliten». Дальше этой словесной реформы русское правительство не пошло.

§ 45. Проекты регламентации и «Мнение» Державина (1797—1801)

В искании путей к решению еврейского вопроса русское прави­тельство шло по следам Австрии и Пруссии. Вместо принципа эман­сипации здесь господствовал принцип регламентации. В годы цар­ствования Павла I (1796—1801), поклонника прусской казарменной дисциплины, непрерывно совещались и составляли проекты регламентации еврейского быта применительно к условиям хозяйственной жизни в недавно перешедших от Польши провинциях. Производились обследования и опросы на местах с целью выяснить взаимоотношения между евреями и другими сословиями, но при этом правительство интересовалось только мнением местных властей и высшего дворянства.