Новейшая история еврейского народа. От французской революции до наших дней. Том 2

В других общинах Германии совершался тот же процесс рас­слоения. Правительства в это время отказались от скверной привыч­ки предыдущей эпохи — вмешиваться во внутренние споры общин. Только одно мекленбургское правительство, которое так храбро бо­ролось с эмансипацией, не хотело расстаться с системою опеки. В 1847—1851 гг. главным раввином герцогства Мекленбург-Шверин состоял Давид Эйнгорн, преемник Гольдгейма в этой должности, на практике еще более радикальный, чем его предшественник. К ужасу ортодоксов, он выбросил из богослужения и еврейский язык, и все мессианские и национальные молитвы. Особенно возбудил он про­тив себя верующих тем, что внес в еврейские метрики младенца, над которым отец не совершил обряда обрезания. Испуганные этими крайними реформами, ортодоксы искали помощи против вольнодум­цев у реакционного мекленбургского правительства. Последнее от­неслось к ним сочувственно и стало производить в этом смысле дав­ление на «верховный совет» (оберрат) еврейских общин, которому был подчинен главный раввин. В 1853 г. министерство опубликова­ло следующий курьезный «рескрипт»: «Высокое министерство не может удовлетвориться нынешним синагогальным строем, при ко­тором тенденциозное направление раввинов д-ра Гольдгейма и д-ра Эйнгорна вызвало раскол среди евреев и заставило многих высту­пить из состава общин. Министерство не может допустить даль­нейшее развитие рационалистического реформаторства в духе упо­мянутых раввинов... Разделение евреев нашей страны на две группы не может быть долее терпимо. Необходимо избрать главного раввина, который стоял бы на почве исторического иудаизма и мог бы воссоединить расколотые группы». Для этой цели министерство предписывает общинам — на предстоящих выборах в «верховный совет» избрать таких людей, которые бы гарантировали назначение консервативного главного раввина. Еврейское общество было возмущено грубым вмешательством в его духовную жизнь со стороны правительства, которое и после 1848 г. держало евреев в тисках бесправия. Правление Шверинской общины указало министерству в своем «представлении», что восстановление мира в общинах есть внутреннее еврейское дело и что христианские власти не призваны судить о том, какая реформа соответствует «историческому иудаизму». В ответ на этот протест последовал рескрипт мекленбургского герцога Фридриха-Франца — акт низменного деспотизма: общинам запрещено избирать членов «верховного совета», а совету избирать главного раввина. Членами совета герцог по личному усмотрению назначил трех купцов, а главным раввином — ортодокса И. Б. Липшица, который принялся искоренять «новшества» Гольдгейма и Эйнгорна. Много лет длилось это поругание общинной автономии, и только после эмансипации мекленбургских евреев в 1869 г. восстановлено было их право избирать свой «верховный совет» и своего главного раввина, не считаясь с богословскими вкусами правительства.

К концу 60-х годов, когда в обвинявшейся Германии завершалась эмансипация, возникла мысль об объединении всех реформистов, или «либералов», различных общин Германии. В августе 1868 г. был созван собор раввинов в Касселе. Собор должен был установить однообразный порядок богослужения во всех реформированных синагогах и определенное отношение к законам талмудического происхождения. Но уже при открытии прений по этим вопросам выяснилось, что среди собравшихся богословов (где были и А. Гейгер и Л. Филиппсон) нет единодушия. Тогда собор решил созвать в следующем году «синод» из раввинов и мирян, в надежде, что участие мирян смягчит остроту богословских прений и перенесет вопросы на практическую почву. На этот съезд, которому решено было придать общееврейский характер, приглашались единомышленники не только из Германии, но и из других стран.