Новейшая история еврейского народа от французской революции до наших дней. Том III. Эпоха антисемитской реакции и национального движения (1881-1914) с эпилогом (1914-1938)

Усилившемуся гнету новой реакции русское еврейство оказы­вало гораздо более активное сопротивление, чем в дореволюцион­ную эпоху. В годы освободительного движения сильно поднялось политическое самосознание еврейских масс, а завоеванная консти­туция при всей своей неудовлетворительности все же давала прогрес­сивным элементам больше средств для легальной борьбы, чем преж­де. С трибуны Думы часто слышалась резкая критика действий пра­вительства, пресса сохранила еще многое из завоеванной свободы слова, а закон об обществах и союзах давал возможность создавать культурные и хозяйственные организации и проводить через них политическую контрабанду. После распадения «Союза полноправия» (выше, § 42), объединившего людей различных направлений, сфор­мировались партии и группы с определенными программами. Сио­нисты, раньше ограничивавшиеся пропагандою палестинской идеи, приняли на своем съезде в Гельсингфорсе (в конце 1906 г.) про­грамму «синтетического сионизма», который должен бороться и за национально-культурную автономию в диаспоре. В это же время сформировалась и «Еврейская народная группа», принципиальная противница сионизма и искания новых центров вне России. Эта груп­па (под руководством М. Винавера и Г. Слиозберга) ставила на пер­вый план борьбу за равноправие гражданское, а в области нацио­нальных прав ограничивалась требованием общинного самоуправ­ления. Всецело на почве национальной политики стояла третья груп­па, получившая название «Народная партия» (Volkspartei) и приняв­шая программу автономизма, развитую С. Дубновым (выше, § 37). Одновременная борьба за гражданские и национальные права, со­здание автономных общин, объединенных в общинный союз с цент­ральным органом самоуправления, национальная школа с призна­нием прав обоих языков народа, древнего и обиходного, — таковы главные пункты программы «Народной партии». Вместе с тем партия, исходя из исторической идеи перемещения центров диаспоры, при­знавала эмиграцию в Америку и колонизацию Палестины важными национальными факторами. В петербургской интеллигенции обра­зовалась еще «Еврейская демократическая группа», которая отлича­лась от «Народной группы» лишь большим уклоном в сторону по­литического радикализма. Представители этих четырех групп в Пе­тербурге часто объединялись в различные коалиции. Они работали в постоянном совещании, которое вместе с еврейскими депутатами Государственной Думы направляло еврейскую политику в Думе и вне ее. Вне этой коалиции групп, стоявших на точке зрения обще­народной политики, оставались те социал-демократические груп­пы (Бунд и другие), которые ставили классовые интересы выше национальных и не допускали совместной работы с «буржуазны­ми элементами», в большинстве внеклассовыми и вполне демо­кратическими.

Хотя равноправие евреев не было завоевано революцией 1905 года, экономическое положение их значительно улучшилось в годы, предшествовавшие мировой войне. Это объяснялось общим экономическим подъемом в России и ролью евреев в развитии рус­ской индустрии. В польско-литовских провинциях оживилась в это время текстильная индустрия, центрами которой были Лодзь, Бело­сток и Варшава; евреи здесь принимали деятельное участие не толь­ко как предприниматели или рабочие, но еще больше как посредни­ки по сбыту фабрикатов по всей России через целую армию ком­мивояжеров. Значительно выросли и домашняя индустрия, и ре­месло, все более принимая формы фабричного производства. Рас­ширенная свобода хозяйственных союзов дала евреям в руки силь­ное орудие в борьбе за существование: возникла целая сеть кредит­ных обществ и кооперативов, которые поддерживали торговцев и ремесленников дешевым кредитом и доставкою орудий производства. Вообще, русское еврейство находилось на пути к хозяйственному оз­доровлению, что в связи с его культурным и политическим ростом предвещало более отрадное будущее. Но еще прежде, чем мировая война и ее последствия разрушили эту надежду, ее старались разру­шить недобрые соседи в русской Польше.