Новейшая история стран Европы и Америки. XX век. Часть 1. 1900–1945

Открытое противостояние Штрассеров и Гитлера началось уже с 1926 г. Гитлер добился ликвидации «Рабочего содружества», но вплоть до начала 30-х гг. Грегор Штрассер оставался человеком № 2 в партии. До определенного времени он был даже полезен фюреру, так как внес большой вклад в расширение социальной базы НСДАП, в установление контактов с финансовыми и правительственными кругами. Отто Штрасер с группой наиболее последовательных сторонников был вынужден выйти из партии уже в 1930 г. и образовать автономную партию «Боевое содружество революционных национал-социалистов». Спустя год на его основе было сформировано широкое движение национал-большевисткого толка «Черный фронт». Именно «Черный фронт» рассматривался Шлейхером в конце 1932 г. как один из основных партнеров в противоборстве с НСДАП. Однако сыграть сколько-нибудь заметную политическую роль организации О. Штрассера не удалось. После прихода нацистов к власти изменилось и положение сторонников Грегора Штрассера внутри НСДАП. Гитлер не мог терпеть столь опасного соперника. Во время «ночи длинных ножей» 30 июня 1934 г. представители «левого течения» были уничтожены. Тогда же погибли и многие лидеры штурмовиков, в том числе их командир Эрнст Рем. В рядах СА была ликвидирована группировка, недовольная чрезмерным ужесточением принципа фюрерства и отходом Гитлера от «революционных принципов». К концу 1933 г. из СА было изгнано более 200 тыс. чел. Тем самым было закреплено монопольное господство Гитлера в НСДАП и положено начало созданию совершенно уникальной тоталитарной модели, значительно отличавшейся как от тоталитарной коммунистической системы в СССР, так и от фашистских режимов в Италии, Австрии, Испании, Португалии.

Правовая система Третьего Рейха

Формирование тоталитарной государственности в Германии было в целом завершено уже к 1934–1935 гг. Деятельность государственных институтов выходит за рамки управления, контроля и подавления, приобретает прямые социальные функции, вторгаясь в частную жизнь человека, разрушая независимое бытие личности. Однако речь шла не столько о создании некоего сверхцентрализованного полицейского государства, сколько об изменении самих основ отношений человека и государства, о формировании самобытной правовой доктрины, тесно связанной с постулатами национал-социалистической идеологии. В отличие от обычных авторитарных систем, человек представляется здесь не только в качестве объекта политической воли государства, но и как активное личностное начало. Отрицалась лишь индивидуальная природа личности, ее противопоставление обществу, присущее либеральной конституционно-правовой традиции. Личность рассматривалась как органическая, неотъемлемая часть социума, а ее правовой статус – как производный от статуса основного социально-правового субъекта – немецкого народа. В результате основой правового статуса человека становится его общественная лояльность, признание «интереса народа» (как реального и неделимого на интересы, групповые и частные) в качестве высшего собственного интереса. Личность не призывалась к отрешению от частных интересов, но должна была стремиться к объединению их с преобладающими общественными интересами.