Nовое Vремя

Кроме Одиссея Гора — он же команданте Йерк, за длинным столом примостились Полина Ждан и Анита Гариг, упорно делающие вид, что не замечают друг друга. Анита приветствовала меня легким кивком, а Полина покраснела и опустила глаза. Мне бы испугаться, что ночное сборище посвящено моей скромной особе, но… нет. Вряд ли кто из трех властителей Острова подозревает о моих сегодняшних похождениях. Потому что здесь присутствует еще один… очень странный гражданин! Похоже, он и есть причина переполоха.

В комнате было сильно прохладно, поэтому и команданте и обе женщины надели под пиджаки свитеры. Иначе, что за совещание, когда у тебя зуб за зуб не попадает. Я тоже вошел с улицы, как был — теплые штаны, ботинки на толстой подошве, куртка с подкладкой. Спасибо Небесным детишкам за интересные перемены климата.

Но незнакомец меня поразил. Он щеголял в странной одежде, что-то вроде малахая жителей Арктиды — ворсистый, длиной до пят, с капюшоном мехом внутрь. Невероятная расцветка — желтый в чередовании с черным и темно-коричневым.

Странный гражданин небрежно поклонился, как бы здороваясь со мной. Объявил:

— Это — шуба из меха крауна! Музейный экземпляр! Ей больше тысячи лет! Такой человек, как я, может себе позволить. Позаимствовать…

Команданте кисло промолвил:

— Гораций, познакомься с Жеомом Киано. Известным суорским…

Он замолчал, впав в серьезное лексическое затруднение. Надо бы сказать: «псевдоученым» или «аферистом». Подходящей характеристикой так же явилось бы слово «мошенник».

Но наш вождь, помедлив, закончил:

— …исследователем. Чьи выводы не всегда находят понимание.

Жеом Киано откинул капюшон назад, открывая черноволосую, курчавую голову. Не потому, что ему стало жарко. Просто теперь он смог с величественным видом, благосклонно кивнуть.

— Очень приятно, — сказал я, усаживаясь напротив него. И добавил:

— Кстати, вы тоже можете сесть.

Киано мотнул головой, дескать успеется. Расстегнул завязки, шуба распахнулась, открывая элегантный черный костюм, сорочку в синюю полоску, и галстук-бабочку. Тот еще франт. Повидимому, и унты он надел поверх лакированных туфель. Вскинул голову, поднял руку. Шуба, стоимостью в не один миллион алтын, смотрелась на нем, как королевская мантия. Еще бы. Мех крауна необычайно прочен, и не поддается гниению. Изделия из него очень легкие и теплые. Хотел бы я знать, как ему удалось уволочь такую ценность из государственного музея.

Киано поймал мой оценивающий взгляд, и деловито пояснил:

— Правительство Суора пошло навстречу своему великому гражданину.

Воздел руку и возгласил:

— Я прибыл, чтобы спасти от катастрофы Мир! О такой мелочи, как Остров, я уже и не говорю.

Еще до моего появления, он похоже, всех достал. Наглостью и высокопарными речами. Анита сдерживала язвительную улыбку. Полина нервно кусала губы. Команданте сидел неподвижно, с каменным лицом. Одно это говорило о том, как он сердит.

— Какой именно и каким образом? — ровно спросил он.

— Какой — мне придется дать развернутое пояснение. Иначе людям с ограниченным интеллектом меня не понять. Каким образом — очень просто. Вы должны передать в мое распоряжение некое устройство. Которое важно именуете «объект Зеро».

С ледяным спокойствием, скрывающим последний градус бешенства, команданте спросил:

— Вы… — сумасшедший?

На что Жеом Киано, приосанившись, ответил:

— Нет. Я стабильно гениален. А сумасшедший — вы.

* * *

— Нет! — завопила Бобби, — Не так! Закуток надо!

Тея пожала плечами. Сделала несколько пассов. Нахмурилась. Повторила, от усердия крутанувшись всем худеньким телом.

— Сейчас брякнешься… — остерегла ее Бобби.

— Не лезь! Брысь под лавку! — огрызнулась Тея.

Нарядная комната, в которой находились близняшки, пришла в движение. Изгибы стен и потолка плавно перетекали друг в друга. Когда преображение закончилось, в дальнем конце комнаты образовался уютный уголок. Там стояло кресло, в него удобно забраться с ногами. При том, со стороны тебя никто не увидит.

Бобби одобрительно показала большой палец. Затем указательным пальцем начала чертить в воздухе. На стене возникла надпись: «Как быстро летит время! Скоро нам полные 7 лет!» Тея обернулась, сердито нахмурилась. Занесла руку, будто собираясь стереть неуместный лозунг. Глаза ее погрустнели. Пальцы шевельнулись. На стене, чуть ниже, добавились слова: «Неужели жизнь прожита? Никогда больше не встретить верной и нежной любви?».

В другом помещении, более обширном и строгом по убранству, Симз, давясь от смеха, сказал:

— Эльма Хеди, ваши племянницы — на редкость талантливые и умные девочки.

Похождения обеих сестер отображались перед ним в виде стереограммы.

— Нехорошо подглядывать, Симз, — укорила его Хеди.

— Сами сказали: присматривать. Я и смотрю, временами. Узнаю в обеих вашу сестру.

Хеди улыбнулась, потом помрачнела.

— Столько лет… в неведении. Так долго ничего не знать! Они тогда сказали, что Наоми погибла в результате несчастного случая. Негодяи! Как посмели скрыть!?

— Наверное, сами не знали, что она жива…