Nовое Vремя

— Животные откочевали на юг. Крауны не пошли за ними. Как-то не пришла в их крокодильи головы мудрая мысль. Пищи не стало, надвинулись холода… Живи они не двести, а двадцать лет, успело бы народиться новое поколение, потом следующее… Дети отличаются от родителей. Кто-то бы оказался лучше приспособлен, и выжил.

— Я читал, что последние крауны охотились на людей, прибывших в Мир.

— Сам понимаешь, у зверей-людоедов шансов не было.

— Значит, короткая жизнь — плохо для особи, но хорошо для вида в целом?

— Ага. Только Новые люди считают, что для человека это уже неверно. Человек — не приспосабливается к окружающей среде, а меняет ее под себя! В Мир снова пришли холода, но ты же не собираешься вымереть? Тешась надеждой, что кто-то из твоих детей или внуков родится с густой шерстью?

— Ну, да. Растопим печи, пошьём шубы. Кстати, продолжительность жизни постепенно растет?

— Долгожительство дает преимущества. И… наследуется. Поэтому, через миллион лет заложенная в нас программа умирания исчезнет. В ходе, вот парадокс, всё той же эволюции! Двести лет назад группа терранских ученых решила, что им западло ждать миллион лет. Они стали Отцами-основателями Новтеры.

— Лихо… Крутой эксперимент. Как представлю… Это ж сколько дел переделал бы я за тысячу лет! На моноцикле кататься научился бы!

Руббиш ухмыльнулся.

— Тысячу — эка хватил. Размечтался… о райских кущах. Несчастные случаи, убийства, или самоубийства — никто не отменял. Прикинь, по нашей статистике — криминальная смертость: 0,2 % в год. Значит, выйдет в среднем 500 лет. Плюс-минус…

— Ну, они там у себя, более мирные и законопослушные, чем мы?

Руббиш расхохотался.

— Ты-то сам понял, что сказал? Представь: я уйду на пенсию не через четыре года, а через четыреста!

— Ээ-э… кгхм-м-м…

— Вот-вот. Не станешь ждать. Ну, не ты, так другой. Подозреваю, что у новтеран процент насильственных смертей гораздо выше, чем у нас. Сменяемость кадров, хе-хе.

— …

— Так вот, к чему веду… Наша драгоценная миз Вандерзузе — она же новтеранская гнида, сдалась карателям на своих условиях. Мол, не троньте никого. Если что плохое вышло, так это она прошляпила, не уследила. С нее и спрос.

— Ох! Вот это самомнение! Так вот почему вы…

— Да-да, — нетерпеливо замахал руками Руббиш, — и я тоже поэтому вернулся.

— Её теперь… — Намар выразительно чиркнул себя пальцем по горлу.

— Не думаю. Впрочем, поглядим. А пока вижу, как возвращаются на работу наши бездельники. — Руббиш воздел руки к небесам и заорал: — Эй, дармоеды! Прибавили шагу! Первому, кто войдет в подъезд — премия пять процентов!

Рабочий день в мэрии продлили на два часа, но служащие решили не покидать кабинетов раньше начальника. Или пока он сам не прикажет. Так и дотянули допоздна.

Поэтому церемонию увидели все. В отличие от кратковременного «царствования» Андроса Геллы, в этот раз конференц-зал был полон.

— Ни хрена себе, — подытожил Руббиш. — Вот так цирк! Видали, как серебряная шкурка прямо в воздухе развернулась? Обтекла мм-м… тело и, нате вам! Встречайте мадонну.

— «Метаморф» называется… Вы давеча сказали… в одну реку нельзя дважды. Девка-то вошла… — заметил Намар.

— Попомни мои слова. Как вошла, так и выйдет. Скорее — в этой реке и утонет.

Где-то далеко.

С протяжным стоном Андрей попробовал встать. Движение отозвалось резкой головной болью. От яркого света слезились глаза. Уперся руками, и сел, пережидая головокружение. И чуть снова не рухнул. Не столько от слабости, сколько от увиденного.

От убогих апартаментом Рено Руббиша не осталось и следа. Кабинет мэра исчез вместе с мэрией. Вместе с Бетой и ее населением! Не осталось никого и ничего. Ни камушка, ни кирпичика, ни горстки штукатурки.

Во все стороны, до исчезающего в ржавой мгле горизонта, раскинулась глинистая пустыня. Твердая, как камень почва, сплошь иссечена трещинами. В безоблачном небе ослепительно сияет солнце. Его свет непривычно желтый — наверное, от рассеянной в воздухе мелкой пыли. И, над всем необъятным пространством царит оглушительная тишина.

Нигде в Северном полушарии нет такого места! Что, если взбесившийся migrulo забросил свою жертву далеко на юг?! Андрей вспомнил: его могут слышать! Могут видеть то, что видит он. Жучок вмонтирован в одежду. Которую он так и не успел сменить.

Откашлялся. Дышать было трудно. Неуверенно позвал:

— Эй, Киано… Что-то не так…

Прислушался, до звона в ушах. Ничего. Он не знал, могут ли ему отвечать. Повторил:

— Переход состоялся. Не понимаю, куда попал. Сделайте что-нибудь. Долго не выдержу. Скоро здесь будет, как в печке.

Шатаясь, встал на ноги. Осторожно повернулся. Нигде ни малейшего признака жизни. Солнце поднималось всё выше. Словно торопилось обрушить беспощадный жар на и без того иссохшую землю. В нем было странное. Вдруг Андрей понял. Всплывающее в пыльно-желтую небесную высь солнце, склонялось в южную сторону горизонта! Следовательно, Андрей находится в Северном полушарии. В месте, которого нет.

В висках пульсировала кровь. Андрей глухо выдавил:

— Вы, там… где я, чёрт возьми… Куда вы меня засунули…

И заорал яростно: