Nовое Vремя

— Воззвал Эджин к здравому смыслу — и населил Инфор темами разными: и сказал, что это хорошо! В следующий день создал книгу — Первую научную теорию эволюции человека — и сказал, что это очень хорошо! Это новый завет ученым — и да не будет у вас другого историка, кроме Эджина По! В моей книге сосредоточена вся информация о Терре, кто и как формировал этот лживый миф, тысячи документов!..

Описывая крайнюю степень разложения терранских государств, Эджин едва не прослезился. Тут он вспомнил, что хорошо поет, и собрался исполнить подходящую к случаю печальную арию. В этот момент Нойс с нежной улыбкой подняла руку, призывая его перейти к существу дела.

— Да-да, помню! — бодро отозвался тот. — Ваш запрос о неточной формулировке взаимоотношений Новтеры и SOL5-2 рассмотрен.

Нойс изобразила почтительное внимание. Эджин возгласил:

— Замечание о том, что называя оккупацию опекой, мы тем самым заключаем контракт — принято.

— Замечание о том, что Уложение не допускает бессрочных контрактов — принято.

— Малый круг согласился с моим условием прекращения контракта. Для тупых, верящих в древние сказки, принимающих за истину любой бред ряженых бородатых свиней… В самый раз!

Он четко и звучно огласил дополнение к Контракту опеки — пункт номер тринадцать. Ответом ему была оцепенелая тишина. Потом Зелла завопила:

— Да этот гад издевается!!

Схватила со столика, чуть не смахнув антикварний домашний телефон, деревянную статуэтку-оберег. И запустила Марией Заступницей в ухмыляющуюся физиономию Эджина По. Фигурка прошла насквозь, не причинив вреда. Потому что глава Малого круга и его диковинные апартаменты были всего лишь объемным изображением.

Для Эджина По гостиная дома Боргезе была таким же неощутимым призраком. Но, против инстинктов не попрешь. Увидев летящий ему в лицо предмет, Эджин дернулся, потерял равновесие и упал, высоко задрав ноги; при том не переставая смеяться. И тут же исчез! Всё исчезло! Вернулась полутемная гостиная с разноцветными огоньками электрических свечей. Зелла рыдала от отчаяния и злости. Тенар обняла ее.

— Hundo absurdo! Ничего не изменилось. Как хотели держать нас вечно, так и продолжают хотеть. Ejano montrej… Будущее покажет. Ха!.. А против Девы-то… он не устоял!

Грета внимательно и ласково смотрела на нее. Тенар только что употребила местоимение «нас». Она больше не отделяла себя и других Небесных детей от человечества Мира.

— Давайте еще выпьем, — предложил Астер. — Чем бы дело не обернулось, а у меня впечатление, что сейчас верх взял не Эджин По.

Застольная беседа, исчерпав себя, угасала, как догоревший костер.

— Что ж, братья и сёстры, не пора баиньки? — позевывая, спросил Астер. И обернулся к Тенар: — А ты, красна-девица? Сидишь, как на иголках.

— Я, ну… Не знаю… Хотела показать…

Астер вспомнил:

— Нашла интересное… Ты говорила… Показывай, и на боковую…

В гостиной Тенар взяла книгу-альбом с репродукциями Гарери.

— Давайте отойдем сюда. Смотрите! — она раскрыла альбом.

Нойс пожала плечами.

— И что такого? «Девушка у окна». Да, в ночнушке — это я, у окошка попкой отсвечиваю. Гарери рисовал меня по памяти. Никогда не позировала ему обнаженной, но художник умеет видеть сквозь одежду. И я не могла запретить ему вставлять мою персону в любой придуманный им сюжет.

— Да глядите же! — нетерпеливо воскликнула Тенар. — Здесь… и здесь! — она обвела вокруг себя рукой.

Смелые, решительные, точно легшие на холст мазки. Большая комната; сквозь широкое окно льется белый холодный свет. У окна, спиной к зрителю — темноволосая девушка. На ней длинная рубашка и больше ничего.

Руки скрещены на груди. Сквозь рубашку просвечивает стройное тело. Голова склонена в глубоком раздумье. Поза отображает едва начатое движение… Создается нестерпимое ощущение, что девушка вот-вот обернется. В настенном зеркале отражается фигура гостя. Горбоносое лицо, выдвинутый вперед подбородок.

— Неужели не видите! — вскричала Тенар.

— Вижу! — напряженно отозвался Стас, а Грета тихо ахнула.

Сонгер присвистнул, Арсений Томкин шумно выдохнул. Зелла ойкнула. А Гед спросил:

— Когда построен ваш дом?

— Лет десять назад, не раньше.

— Гарери умер двадцать шесть лет назад, — сказал Арсений. — Как он мог нарисовать Наоми в вашей гостиной?! И Айвена Астера отраженным в зеркале?!

Охрипнув от волнения Лора добавила:

— Нойс! Это — утро после того, как ты сутки дрыхла от снотворного, которым я тебя опоила! Смотри, там на диване лежит одеяло, которым я тебя укрыла. Белый свет за окном — ночью выпал снег — спасибо «Скайтауну» за новый климат. Гарери ничего этого знать не мог… И он рисовал с места, где я сейчас стою. Словно видел моими глазами…

По нетерпеливому личику Тенар она поняла, что той еще есть, что сказать. Девочка перевернула лист, открыв следующую картину.

«Саламандры». Вместо ящериц, танцующих в огне, нарисованы две женщины. Они стоят, обнявшись, в море пламени, готовом поглотить их. Гарери волен был включать образ Наоми Вартан в любые свои фантазии. Но Лорианна Парк тогда еще не родилась.

— Я видела эту картину раньше… — простонала Лора. — Мне в голову не пришло…