Новогодняя жена

Первое, о чем задумаюсь после возвращения домой — питание. Блин, я уже привыкла, что готовит Жобер, не надо посуду мыть, а выбор и вкус блюд — выше всяких похвал. Если я сварганю яичницу на оливковом масле с лучком на завтрак — это уже высокая кухня. А так обходимся бутербродами сыр-колбаса-огурец и по работам. Обед в столовой или кафешке, на ужин — пельмени или сосиски, пару раз в неделю заказываем суши или пиццу. Неплохо, конечно, все как у всех, но Жобера хочу. Запеканки и жаркое хочу. Лебедя! Разве я не достойна лебедя с яблоком в заднице?

Грустно вздохнула, понимая, что в лучшем случае мне светят сардельки вместо сосисок и пресловутое яблоко, отдельно от лебединой задницы, но уж явно не Жобер. Ладно, закатала губу, ем и улыбаюсь Анахель. Она уже что-то заподозрила.

— Что между вами происходит? — словно прочитав мои мысли, спросила девочка.

— Между кем? — переспросила, невинно похлопав глазками.

— Вы ведете себя странно. Это из-за моего отъезда?

— Для меня это стало полной неожиданностью, — сказала, прожевав. — Удивлена, что отец посвятил тебя в свои планы, а не поставил перед фактом.

— Отец считает, так будет лучше для меня и моего дара. Дочь должна слушаться отца, — Анахель невесело улыбнулась и перевела взгляд на тарелку, словно ополовиненный блин мог похвалить ее за послушание.

Дочь должна иметь свое мнение и голову на плечах! А, если, отец скажет в костер прыгнуть? Спросит, как высоко прыгать что ли и нужно ли разбежаться?

— Знаете, — Анахель медленно промокнула салфеткой губы, заставив нас изрядно понервничать после этого многозначительного слова. — Я считаю, что вам давно стоит поговорить. И вы подумаете над своим поведением! Наедине друг с другом.

Анахель поднялась и направилась к выходу. Возле дверей она остановилась и произнесла:

— В вашем распоряжении час, используйте это время с толком.

Мы с мужем поняли, о чем говорит Анахель только тогда, когда скрежетнул замок.

— Анахель? — возмутилась я, вскочив с места.

— Советую отойти от двери и, папа, никакой магии!

По столовой пронеслась алая дымка и за панорамными окнами мы увидели несколько оренаров. Это помощники девочки? Какие миленькие! Ой!

Оренары, очень похожие на объевшихся долгопятов, показали мне острые зубы. Желание почесать им пузико вмиг пропало.

— Надеюсь, я доступно объяснила? — задорно поинтересовалась юная шантажистка из-за дверей.

Дымка схлынула и оренары пропали, но явно оставались где-то поблизости. Мы с Арманом прислушались к удаляющимся шагам. Анахель ушла! Ушла, но помощники-то ее остались. И в чем суть, оренары могут слушаться хозяина только тогда, когда у него магия есть. Или когда происходит Необъяснимая фигня, вроде той, что связала меня и Эргата. Только я до этого момента знала, что у Анахель есть магия.

— Анахель! — крикнул граф, дернув ручку двери. Без энтузиазма. Так и хотелось сказать «Не верю!».

— Она ушла, Арман. Постараемся не убить друг друга за этот час. Разойдемся в разные стороны и притворимся, что не видим друг друга!

Так и поступила. Отошла к окну, любуясь переливами снежинок под ленивыми солнечными лучами.

— Ты не удивилась, увидев оренаров. Как давно ты знаешь? Как давно они ей присягнули?

Молчать. Графа нет. Игнорировать — значит не реагировать ни на что. Тем более на провокации. Мучайся, Арман! Мучайся!

— Кристин, это важно. Это может изменить все!

Блин, кто еще тут мучается — вопрос!

— Порядочно. Я знаю об этом порядочно.

— И не сказала мне? — изумился граф.

— Я умею держать секреты. Анахель попросила не распространяться об этом. Но, коль скоро она показала тебе свои возможности, я больше могу не скрывать.

— Какие проявления ты замечала? Зеленые эманации и искры, посерение кожи, возможно, эфирные цветы или что-то, связанное с землей?

— Ничего из сказанного. Но вот жар, такой, что плавится ткань, искры с ладоней, языки пламени в глазах — это было.

— Огонь, — задумался Арман, а потом воскликнул: — Огонь! Это все меняет. Ты хоть понимаешь, Кристин? — он подлетел ко мне и, на эмоциях, подхватил и закружил вокруг себя. Сложно строить кислую мину, когда кто-то так радуется, но я искренне старалась. — Огонь все меняет!

— Для кого? — спросила, уперевшись ладонями в плечи супруга. Он крепко обнимал меня за талию, не давая опуститься на пол.

— Для всех нас. По законам магии, в Анахель с большей степенью вероятности должен был проснуться дар Земли. От матери. От меня — стихия порядка. Но, должно быть, она пошла в деда. Если так и она сочетает в себе порядок и хаос, то это все меняет, абсолютно все!

Я совершенно не разделяла непонятного ликования графа, потому что ничего из сказанного не поняла.

— То есть, ты не отправишь Анахель в пансионат Джейды? Впрочем, какое тебе дело до того, что я думаю по этому поводу. Потерпи, скоро вернется Мадлен и для тебя все будет как прежде. Для всех вас все вернется на круги своя!