Новогодний сюрприз

— Товарищ полковник, Вас, вероятно, неправильно информировали или ввели в заблуждение. Я ведь не говорил, что дело не должно быть прекращено…

— Но ты до сих пор не выставил карточку на раскрытие преступления! — не дав мне договорить, вдруг вклинился в разговор Пилин. — Я неоднократно предлагал выставить карточку, но ты каждый раз находил причины, всякие доводы, оттягивал время.

Я сделал вид, как будто Пилин не в мой адрес выказывал недовольство, и продолжил своё:

— … а говорил о преждевременном прекращении данного уголовного дела. К чему такая спешка? Мне это совсем не понятно? В производстве дело находится всего две недели. Ещё уйма времени до окончания срока следствия. К тому же нет ещё отчётного периода. У меня есть несколько оснований продолжить расследование, а именно: первое — сторож Журов заболел на рабочем месте. Да, он был пьян. Это доказанный факт!

Заболев — пока ещё не установлена причина заболевания — не имея ключей от входных дверей, он вынужден был уйти домой через окно, выставив стекло. Вы сами теперь убедились, что болезнь была серьёзная и опасная. Потому он покинул мастерскую. То, что он покинул мастерскую, это ещё не доказательство вины сторожа втом, что он совершил кражу. Второе — в домовладении Журова при обыске не нашли никаких похищенных вещей. А, как Вы знаете, в изъятых вещах из ниши не обнаружили двух платьев. Где они? Жена Журова подтвердила, что муж пришёл домой пьяный и больной, но вещей никаких при нём не было. И, если у Журова дома не нашли двух платьев, то где они тогда? В изъятых вещах из ниши их тоже нет! Третье — носовой платок, обнаруженный возле речки, не принадлежит Журову. Это подтвердила жена Журова. Четвёртое — служебно-розыскная собака, как Вы помните, ведь не сразу пошла в сторону заводского забора, а только после обнаружения носового платка. А платок, только что я сказал, не принадлежит Журову. Платок, можно уже с полной уверенностью сказать, принадлежит именно преступнику. Пятое — мы ещё не знаем причину смерти Журова. До сегодняшнего дня у меня нет заключения судмедэксперта. Товарищ полковник и ты, Алексей Николаевич, вы поймите меня правильно. То, что я перечислил, важно для следствия. Это не моя принципиальность и не моё упорство и настырность — этого требует уголовно-процессуальный кодекс. Я закон не собираюсь нарушить… — Я недоговорил, дверь кабинета начальника резко открылась, и вошёл прокурор Хопров Семён Павлович.

— Ну, здравствуйте, хитроумные сыщики! — громко, на весь кабинет, как бы поздоровался он и, подойдя к каждому, пожал руку.

— Не ожидал, что застану всех вас одновременно в этом кабинете. То, что нужно мне сейчас!

По внешнему виду и по настроению прокурора я понял, что от этой встречи радости тоже будет мало. «Какой-то неприятный день выдался для меня. Видишь, какие нахмуренные брови у прокурора? А, лицо? Это не к добру. Одну неприятность не успел проглотить до конца, нависла другая…» Неожиданно прозвучал голос его. Кому был обращён вопрос, я не сразу понял.

— Скажите-ка, у кого сейчас находится отказной материал по краже из швейной мастерской? — и глаза прокурора остановились на моей физиономии.

Тут только я понял, что вопрос был направлен в мой адрес. Вопрос задан, надо отвечать.

— Семён Павлович, Вы о каком материале спрашиваете? — только успел произнести, как вдруг громовой голос его прогудел, как мне показалось, над моей головой:

— А что, у вас два отказных материала? Успели уже два материала отказными сделать? Сфабриковали? Умники!

— Да нет, Семён Павлович, — поспешил ответить я, чтобы успокоить раздражённого и грозного прокурора. — Вы, простите, неправильно поняли. Если Вы спрашиваете о последней краже, то я поясню. По последней краже расследование продолжается…

— Где тогда второй материал? — уже более мягким, спокойным голосом спросил прокурор.

— У меня.

— С собой?

— Нет!

— Тогда принеси сюда! — Я поспешно покинул кабинет начальника. «Значит и ему досталось в горкоме партии? Ну и дела!» — направляясь в кабинет, размышлял я. Через несколько минут я вернулся и положил материал перед прокурором. Семён Павлович открыл последнюю страницу и, прочитав постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, воскликнул:

— Константин Дмитриевич, — обратился он к начальнику милиции, — у тебя все такие умные оперативные работники?! — Глаза при этом сверкнули молнией. — Ты читал сам постановление? — И глазами впился в полковника. — Нет, не читал, — не глядя на прокурора, проговорил Пашков.

— Я в этом ничуть не сомневался. Хороши ребята, хороши! Вместо того, чтобы искать преступников и разоблачать их, как красиво они составили постановление: виновник кражи, сторож, умер, заведующая претензий к сторожу не имеет… Ай да, умник какой, твой Пилин! Хочу у тебя спросить, Константин Дмитриевич, кто же ущерб возместит мастерской?

Семён Павлович поочерёдно обвёл взглядом Пашкова и Пилина.