Новые байки со «скорой», или Козлы и хроники

— Какие шахтеры? Откуда здесь шахтеры?!

А наркоманы отвечают:

— От верблю-ю-юда!

А гражданин с акцентом:

— Нэт, это нэ вэрблюди, — заявляет, — это дикие чэчэнцы бомбу подложили!

Это гражданин с Кавказа говорит.

А мужик с похмелья отвечает:

— Не-е, это не чеченцы на верблюдах — это колесо квадратное попалось!

А трансляция народу разъясняет:

— Хр-р-р-р… хр-р-р-р-р… — так трансляция народу разъясняет, — хр-р-рторяю: поезд дальше не пойдет, па-а-апрашу освободить вагоны! хр-р-рторяю: поезд дальше не пойдет, па-а-апрашу освободить вагоны! па-а-апрашу освободить вагоны!.. хр-р-р-рторяю: сейчас ка-а-а-а-ак!..

Народ как ломанется! А двери захр-р-рываются, бишь не открываются! а паника такая началась, что я ее описывать не буду. И не потому, что не могу, а потому, что паника и без меня много раз описана: последний день Помпеи; гибель «Титаника»; врагу не сдается наш гордый «Варяг». Наш «Варяг» за просто так, а за их «Титаник» «Оскар» присудили — и не один, а всего одиннадцать. Точно, а в России рубль уронили, а доллары, представьте, запретили; а паника такая началась! а народ как ломанется!..

Это паника такая началась. Первым бомж с клюкой прямо сквозь окно из вагона вышел. А второй бомжиха прямиком ему на спину приземлилась. А Дрюля как человек воспитанный перед собой блондинку пропустил — а затем и остальные все состав освободили.

И всё.

И все стоят: поезд стоит, народ стоит. Все стоят, ничего не происходит, а все чего-то ждут. У нас так принято: если говорят «Сейчас ка-а-ак!..» — и ничего не происходит, значит, нужно подождать. И все чего-то ждут, потому что всё равно больше ничего не остается; а все чего-то ждут.

А Дрюля поспешил паузой воспользоваться. Дрюля рот раскрыл, он опять его раскрыл, только Дрюля рот раскрыл — а ему блондинка отвечает:

— Ты мне тоже нравишься, — без обиняков блондинка говорит, — давай-ка ближе к телу, — заявляет, — если ты сегодня при деньгах, то можем сразу здесь договориться, ну а если нет, то когда-нибудь еще где-нибудь увидимся. Деньги ваши — тело наше, а на нет и тела нет; а если денег вовсе нет — извини, красавчик, обознался.

А Дрюля рот закрыл и бумажник вынул. Ага, у него ж бюджет не государственный, а бездефицитный, потому что Дрюля, между прочим, стоматологом работает. Это вместо хеппи-энда — потому что Дрюля, кстати говоря, очень неплохим стоматологом работает.

Это вместо хеппи-энда, но пока не хеппи-энд. Пока еще народ в основном в себя приходит. Кто как: кто брюзжит, а кто блажит, а кое-кто в кустах дрожит…

Правильно, «Последний день Помпеи» с перепугу сразу разобрали. А кому бумаги в твердом переплете не досталось, те по назначению прочую культуру оценили, чтобы не сказать, что по достоинству они ее употребили. А кому газеты мало, те запали на журналы: «Стресс-интим», «Процесс-интим», «Большевик» — и тот интим, потому что он снаружи глянцевый, а внутри он пористый и мягкий.

А немного погодя пиво-воды-бутерброды малость оживились. Поначалу малость оживились:

— Пиво, кола, пепси-кола… — а потом как для прикола: — Кока-кола! херши-кола! — а народ предпринимателей сперва на херши скопом шлет, а затем колом по херши обещает, ну а после — ничего, только деньги платит.

Народу предлагают:

— Вот мороженая каша! в каше «Митя», «Маша», «Даша»! — а народ берет. Поезд встал и не идет, а народ не столько ждет, сколько как всегда живет: кто-то ест, а кто-то пьет, а кто-то деньги загребет — а народ наоборот. А поезд дальше не идет — а народ на самом деле приспособился.

А побирушки даже раньше коммивояжеров оклемались. Как бомжиха у бомжа на шее обустроилась, так она оттуда не слезает. Он ее клюкой во имя Господа стегает, а она его ногами погоняет. Он клюкой стебает, а бомжиха:

— Жалко, да? жалко? на машину жалко?! — а он клюкой, а она верхом; он именем Его, а она галопом вдоль вагонов гонит.

А за ними на рысях:

— Государственная налоговая инспекция! государственная налоговая инспекция!!

А дальше хором голосят:

— Поможите, граждане, чем можете! поможите, граждане, чем можете! — а народ дает; народ уже даже не звереет, но всё равно дает. — Государственная налоговая инспекция! — Люди добрые!..

Люди!!!

Это я уже от себя добавил. То есть это я теперь от себя добавил, а тогда в поезде еще одна очень живописная команда ехала. Замечательная публика: он, она, собака. Совершенно замечательная: он умный, она обаятельная, а собака дог.

Верно, умный — это я, обаятельная — это у меня жена такая обаятельная, а собаке за меня даже стыдно стало, когда я про себя по достоинству о людях отозвался. Ну, люди! ну, люди!! ну, люди, мать вашу ети, прамама ваша йети…

Нет, это-то как раз не я сказал — это пес в ответ тогда с осуждением подумал.

Впрочем, мы с Вежиной ему возражать не стали. И развития сюжета дожидаться мы не стали, а взяли и ушли, тем более в тот раз мы без цели за город поехали. Просто прогуляться за город мы ехали, нам на самом деле, что сейчас, что через час — по большому счету нам безразлично было.