Новые Дебри

– Мне не следовало этого делать, – поспешно произнесла мать, стараясь выполнить желание Агнес. – Не следовало оставлять тебя. Это была ошибка. Я все испортила.

Конечно, мать и раньше врала ей – и обе знали об этом, – и все же насчет этой лжи оказалась права. Эта ложь упала к ногам Агнес, как мертвое животное. Ей стало тошно при мысли, что все это было напрасно. Хоть по лицу матери она и видела, что где-то в глубине души она тоже хотела бы никогда не оставлять ее, это не имело значения. Она ее оставила. И в конечном итоге все сложилось прекрасно. Никто не умер. Эта мать уехала. Эта мать вернулась. Эта мать любила ее. А Агнес не знала, как ее простить. И хотя от лжи становилось тошно, от истины было еще хуже. Не оставалось ничего другого, кроме как ждать, когда пройдет время.

– Я правда люблю тебя, мама, – прошептала она.

Мать всхлипнула. Ее лицо исказилось, будто она исторгала из себя все чувства, какие когда-либо испытывала.

Придвинувшись, она прижалась к Агнес, целовала ее в лицо и голову, тыкалась носом в шею, как делала, когда Агнес была маленькой.

– Неужели я ошиблась? И не надо мне было привозить тебя сюда? – Теперь мать плакала.

– Нет, мама, мое место здесь.

– Вот и я об этом. – Она всхлипнула. – Когда мы уедем, как же ты будешь жить?

– Но я никуда не уезжаю, – возразила Агнес.

– Остаться тебе нельзя. – Раздражение проступало сквозь всхлипы.

– Я не поеду.

– Только в этом и есть смысл. – В матери закипал гнев.

– Никуда я не поеду. – Агнес повысила голос и яростно сжала кулаки.

– Это самоубийство.

– Мама, я не еду с тобой.

Глаза матери свирепо задергались.

– Нет, едешь.

Беа схватила Агнес за руку, словно когтями. Издала жуткий вопль.

Но Агнес толкнула ее и схватила за горло. Мать поперхнулась, но пальцы не разжала. И тогда Агнес ударила ее кулаком в глаз, и все лицо матери исказилось от невыразимого изумления. Глаз покраснел и сразу вспух, она зашипела, разбрызгивая слюну, а Агнес нанесла еще удар, и мать ее отпустила.

– О нет, – выговорила она, не в силах дышать. Потом широко разинула рот и затряслась в приступе безумного, задыхающегося смеха.

Агнес отпустила ее горло.

Мать схватила ртом воздух, не сводя с Агнес потрясенных и сияющих глаз.

– О нет, – повторила она, и у нее изо рта вылетел пронзительный смех, какой Агнес слышала только от своей бабы.

Она вскочила.

– О нет, – еще раз сказала мать, и сквозь смех прорвались рыдания. Откуда-то снизу, словно из глубины живота. – О нет, нет, о нет.

Агнес отвернулась.

– Моя детка, – всхлипывала мать, разбрызгивая слезы и сопли. – О моя детка. Девочка моя, – она с силой заломила руки. – Надеюсь, ты все же останешься.

Агнес стала углубляться в лес, прочь от нагромождения камней. Прочь от матери.

– Какое же ты чудо, – послышались слова матери, обращенные не к ней, а к воздуху, к земле внизу, к небу, к лесу, к самой себе. – Видишь? Только посмотри на нее, – продолжала она, словно доверялась другу. – Взгляни на это чудо. Я все же была хорошей матерью.

«Неужели она пустила в ход последний довод? Нет. Что-то другое звучало в ее голосе. Может, таким способом она прощалась. А может, – думала Агнес, – только сейчас ее осенило, что это правда».

Агнес украдкой оглянулась. Ее мать согнулась пополам, скорчилась, как зверь, вцепилась скрюченными пальцами себе в грудь, глядя ей вслед. Всхлипывала. И улыбалась. Не просто улыбалась. Сияла.

На Агнес нахлынули и облегчение, и гнев. Она чувствовала себя достойной уважения и была свободна. И одна, одна, одна.

Сквозь деревья за спиной матери Агнес видела ломаную линию горизонта, где садилось солнце. Дневной свет погас, словно где-то задернули шторы.

Часть VII Облава

В ту ночь Агнес спала на дереве. Оттуда она видела, как ее мать посидела в растерянности, потом поднялась, прихрамывая, зашагала вниз по склону на поиски Боба и вскоре скрылась за деревьями. До Агнес доносилось какое-то механическое жужжание. Всю ночь поблизости летал вертолет или дрон. Луч поискового прожектора скользил по склонам Кальдеры. Оставшимся членам Общины не предложат никакой сделки, в этом она была уверена. Им придется или тоже бежать, или усаживаться в автобус. А если все они попрятались? Но в лесу было тихо, если не считать шума, поднятого поисками. Животные, которые жили здесь, прислушивались. Пытались понять, чего ждать дальше.

Утром Агнес спустилась с дерева, чтобы разыскать остальных. Она подавала принятые у них сигналы, кричала болтливой белкой, раздраженной сойкой, тявкающим койотом и жалующимся ястребом. Наконец она услышала отзыв. За несколько дней, а может, и недель она сумела отыскать Близнецов, Вэл с Птенцом Цапли, Линду с Долорес и Ховеном, Дебру с Кедровой Шишкой и доктора Гарольда, удравшего в последнюю минуту. А потом, к счастью, нашла и Джейка.