Новые пирамиды Земли

Эти и многие другие высказывания Вольги заполонили многие газеты и журналы. На телевидении он пока демонстративно не появлялся, хотя устроители многочисленных ток-шоу звали его наперебой. Многие политики в предверии декабрьских выборов в Думу пытались привлечь к себе интерес, то безоговорочно поддерживая Большой Проект (мол, России давно пора заявит о себе всерьез на мировой арене! Никаким американцам, немцам и японцам до таких грандиозных ноосферных проектов все равно не додуматься, не так у них головы устроены), то наоборот, агрессивно отвергая его (мол, хватит смешить процветающий Запад своими амбициями и давным-давно осточертевшей «особостью». Все в мире идет нормально и даже хорошо, нечего кликушествовать и пугать людей мировыми катастрофами, а надо спокойно и смиренно учиться у развитых стран, как сделать свой народ богатым и преуспевающим). Но в отсутствие самого Вольги и его ближайших соратников дискуссии на эту тему обычно получались вялыми, скучными, и кандидаты в депутаты очень быстро съезжали на другие, наезженные колеи вроде проблемы повсеместной китаязации страны или введения обязательного страхования граждан начиная с трехлетнего возраста на случай насильственной смерти.

Круг четвертый

И тут довольно неожиданно (хотя этого вполне можно ожидать от Младшего) Вольга получил приглашение в Кремль, на прием, посвященный дню рождения жены царя-президента Иванова-Иванова.

…С бокалами шампанского в руках они вдвоем отошли к окну и скрылись за пышными южными растениями. Многие дамы проводили их завистливыми взглядами. Они отдали бы многое за то, чтобы оказаться сейчас на месте «Кабанихи» (так за глаза именовали Марию Григорьевну), или на худой случай, чтобы хотя бы помешать ей и разбить неуместный для официального приема интимный тет-а-тет. Но никто не рискнул вызвать гнев Хозяйки, никто не последовал за парочкой.

Вольга молча потягивал шампанское, ощущая на себе изучающий взгляд первой леди. «Да она ведь сильная телепатка! – только сейчас догадался он. – Что ж, умение не лишнее в кремлевских лабиринтах».

На лице Марии Григорьевны выступили капельки пота. Она шумно вздохнула, сделала большой глоток шампанского, а затем с лукавой улыбкой погрозила Вольге пальцем.

– А вы нехороший мальчик… Закрылись щитами со всех сторон, словно вы не в компании женщины, а на допросе где-нибудь в подвалах Лубянки. Впрочем, про Лубянку я вспомнила зря, вам-то она не грозит…

Вольга улыбнулся и слегка поклонился. Он прекрасно понял двусмысленность намека. «Значит, Диана уже там, – подумал он. – Бедная девушка!»

Видимо, на его лице что-то дрогнуло, пробежала какая-то тень. Заметив это, Мария Григорьевна удовлетворенно улыбнулась.

– Ну вот, наконец-то вы ожили… Увы, не я причина вашего тайного волнения, а какая-то другая женщина, верно? Может, та ваша черненькая секретарша, что похожа на секс-бомбу? Не отрицайте, я все понимаю. На вашем месте любой мужчина вел бы себя словно Казанова, угодивший в женский монастырь. И смешно требовать от такого могучего мужчины постоянства. Вы – Тамерлан-завоеватель, таким вас сотворила природа! Нападайте, грабьте, насилуйте, убивайте – все с вас спишется. Разумеется, я говорю в переносном смысле… но и не только в переносном.

Вольга ощутил досаду. «Эта женщина умна и опытна, она знает вкус высшей власти, и все равно даже она не понимает меня, – подумал он. – Господи, почему я порой чувствую себя среди этих людей, словно Гулливер в стране лилипутов?»

– Нет, я не понимаю вас, – с трудом сдерживая неприязнь, сказал он. – Почему вы считаете, что если некто хоть чем-то выделяется из толпы, то должен только брать? Я пришел в этот мир, чтобы людям дать надежду. Дать – а не брать!

Мария Григорьевна с улыбкой сожаления погладила его по руке.