Новые записки Хендрика Груна из амстердамской богадельни

Ван Димен залилась краской и энергично затрясла головой в знак безусловного “нет”.

– Секс после шестидесяти все еще немного табу, не так ли? – вздохнул Эверт.

– Да, – подтвердил Антуан. – Но позволю себе сказать, что мы еще иногда практикуем.

И он взглянул на свою Рию. Она слегка покраснела, но ответила ему ласковой улыбкой.

– Ну да, что-то вроде того, – сказал Антуан. – А как насчет тебя, Эверт, разве тебе для секса так уж нужны две ноги?

Эта откровенная беседа на столь непривычную тему так испугала сотрапезников, что они не знали, куда девать глаза.

– Конечно две, и моя вторая нога расположена посредине.

Тягостное молчание за столом стало угрожающим.

– А я читала, что владельцы лодок часто носят красные штаны, – попыталась сменить тему госпожа Брегман.

– Да, а люди в остроносых туфлях более склонны к занятиям музыкой, – поддержал ее господин Верлат.

– Возможно, здешние мужчины просто не прогрессивны и не либеральны, – завершил Эверт эту восхитительную беседу.

– Кто хочет еще чашечку чая? – спросила дежурная сестра.

ЧЕТВЕРГ 27 августа

Народу было немного. Веселых мальчиков и девочек в синих клетчатых рубашках и бейсболках фирмы “Макдоналдс” было больше, чем клиентов. Они не удивились нашему появлению, но, возможно, действовали по инструкции: никогда не выпучивать глаза при виде восьми ковыляющих друг за другом стариков. Антуан в некотором замешательстве попросил одну из девушек принести меню.

– Меню висит при входе, господа.

Мы не сразу в нем разобрались. К счастью, оно было напечатано крупным шрифтом. Мы заказали два хэппи-мила, два больших макчикена, две порции чикен-макнаггетс, два маккомбо, три разных салата и еще что-то с рыбой.

– И две бутылки вашего фирменного вина, – крикнул Эверт в сторону стойки, где делали заказ Граме и Леония.

Многие рестораны гордились бы скоростью, с которой все было подано: через пять минут еда стояла на столе. Но открывать упаковки пришлось нам самим. В результате выросла устрашающая гора пластиковых контейнеров и картонок, и убирать ее тоже пришлось нам, официантов там не было. Вероятно, в суете мы выбросили один чизбургер, потому что так и не смогли его найти. В коробках с хэппи-милами обнаружились игрушечные часы, три штуки, то есть мы подумали, что игрушечные, но часы оказались настоящими. Настоящие часы в упаковке с обедом за 3,99 евро! Как они это делают?

– Свои первые часы я купила, когда мне исполнилось восемнадцать, – сказала Риа. – И они стоили недельной зарплаты.

– Да, времена меняются, судя по часам, – сострил ее муж.

Эверт пожелал лишний раз убедиться, что мы и впрямь не получим ни одной бутылки вина.

– У вас наверняка есть что-нибудь под стойкой, барышня? Плачу немедленно и наличными, черт возьми.

Девица испуганно помотала головой: дескать, ничего нет.

В общем, еда была довольно вкусной. То, что по вкусу детям, нравится и старикам. Сладкое и соленое. Правда, у нас возникли проблемы с двойным бургером. Герт попытался засунуть его в рот целиком. Это удалось, но лишь наполовину. Когда он вытаскивал бургер обратно, в нем застряла искусственная челюсть, и поток кетчупа устремился на подбородок Герта. Немногочисленные посетители изумленно оглянулись, так как в нашем углу раздался взрыв хохота.

На десерт мы взяли разные молочные коктейли и впервые в жизни попробовали мороженое макфлурри. Не думаю, что в “Макдоналдс” часто заходят посетители, которые сидят так долго и так весело проводят время за столом. И за все про все меньше десяти евро на человека. В конце концов Эверт заявил, что пора уходить.

У него обострился абстинентный синдром, и он пригласил нас к себе, чтобы выпить на посошок.

“Макдоналдс” сообщает, что его клиенты съедают ежегодно 2,36 миллиарда гамбургеров. То есть один миллион коров.

ПЯТНИЦА 28 августа

Все-таки это чувствительный шок: Стелваген уходит. Теперь я понимаю, почему во время последней встречи она показалась мне немного рассеянной: в душе она уже распрощалась с нами и хочет оставить по себе хорошую память. Это объясняет и столь несвойственную ей уступчивость: возможные негативные последствия ее уже не волнуют. Она добилась именно того, чего хочет: собственного округа, куда входит примерно пятнадцать домов преста… пардон, центров опеки.

Обитатели богадельни получили нижеследующее краткое сообщение.