Новый год в октябре

- Но это же наука, - тихо сказал Прошин. – Тут нахрапом не возьмешь. Это же не бревна таскать.

- А вот тебе бы полезно и бревна потаскать… А-а-а! – по-медвежьи взревел Антонов и, выпятив живот, двинулся на Прошина. – Старый знакомый, как же! Очень большой любитель повозражать. Ну, держись! Я ему выговор влепил, - доложил он Бегунову. – За что-то… Как твоя фамилия?

- Прошин.

- Точно. Прошин, - обрадовался Антонов. – Попался, Прошин. Живым не выйдешь. Ну ладно, погоди там… - Он кивнул на дверь.

Алексей фыркнул и вышел.

- Строптивый мужик. – Антонов проводил его взглядом. – Но породистый. Ладишь с ним, ничего?

- В чем дело? – спокойно спросил Бегунов. – Я сам не могу ответить за своих подчиненных?

- Мне хотелось выслушать полифонию, - заулыбался Антонов. – Послушать двух, так сказать, субъектов и создать для себя объективное мнение. Собственно… создавать тут и нечего… Тему я закрываю. Побесились – будет. До фельетонистов уже дело дошло! Хороши!

- Каких еще фельетонистов?

- Каких… Из газеты, вот каких. Приперся сегодня хлыщ. Наглый такой…

- Странно… - Бегунов пожевал губами. – При чем здесь… Да и о чем писать-то?

- Они найдут о чем, - буркнул Антонов, смахивая со стола невидимую пылинку. – Они знаешь какие… Ославят, а потом ищи справедливость.

- Дай мне месяц на эту тему. Деньги от медиков получим. Я как-то закрутился, упустил из внимания… А сплеча рубить не надо. К тому же у меня есть информация: этой темой активно занимаются на Западе. Ведущие корпорации. И они рассматривают изготовление такого аппарата, как перспективнейший бизнес. И если мы отпустим вожжи, в дальнейшем будем платить им золотом за их товар и за свое прошлое равнодушие… Замечу – привычно платить… Догонять их будет уже поздно. К тому же, за всем этим стоят люди, больные люди… И мы тоже не исключение из правил в этом прискорбном смысле.

- Запад нам не пример, - сказал Антонов. – Ты у меня получишь три дня. Не выколотишь за три дня денег – капут. О больных же должны заботиться врачи. Пусть и заботятся. Заплатят – пожалуйста. Нет – извини. А то экспериментаторы нашлись, тоже! Мы еще не при коммунизме науку строим…

Бегунов не спеша спустился по светлой мраморной лестнице, застеленной казенным ковром. Прошину он не сказал ничего определенного, и того кольнуло: значит, не доверяет старик, считает – все им подстроено…

« А все же – дрогнули! – подумал он с горьким удовлетворением. Отступили… И чего испугались-то? Холостого выстрела, пшика!»