Новый Мир ( № 1 2002)

Сэнди Конрад (таков был его псевдоним) был неутомимым сочинителем. Его перу принадлежит несколько романов, сборников рассказов, множество поэтических циклов и книг. В миру Александр Кондратов поражал немыслимой продуктивностью и разнообразием интересов: лингвист, спортсмен, сыщик-любитель, циркач, путешественник, автор более полусотни научно-популярных книг. Эпоха, породившая Кондратова-автора и Кондратова-человека, — “вегетарианский совок” в различных своих стадиях: от “оттепели”, рядящейся в бритые черепа комсомольцев двадцатых, до маразматического, с тяжелым сладковатым запашком брежневизма. Ну и, конечно, пестрая агония совка: под андроповку за четыре семьдесят, под астматический свист полумертвого Черненко, под косноязычную горбачевскую трепотню. Новая, постсоветская эпоха была не для Кондратова; Сэнди Конрад ушел в свою буддическую Валгаллу в 1993-м.

Он был великий изобретатель и рационализатор литературы. Палиндромические поэмы, роман, устроенный по правилам бриджа, тематические циклы, написанные по очень жестким формальным правилам (вроде напечатанного в “Стихах тех лет” “Борщского флота”1), — все это можно обнаружить в его щедром на открытия ПСС, которое обязано, я повторяю — обязано, быть изданым. Кондратов был действительно одержим формой. Эта одержимость и есть истинная сюжетная коллизия его сочинений.

1 Где есть совершенно гениальное, на мой взгляд, произведение “Русский флот после определенного периода”. Позволю себе привести отрывок:

Разгуляй-матросиков

повязали тросики.

Непослушных — враз к стенке, и

Снова оплот

Флот.

Только красный —

Прекрасный!

Нет больше кракенов

Сынов собакиных

Фриц Остен-Сакенов

В рыжих бакенах.

Рев-волюция

Сделала куцыми

Барские морды.

Гордо флаг не белеет —

Алеет!

Реет новеньким от прибоя —

Новиковым-

Прибоем.

Побочным эффектом формальных экспериментов неутомимого Сэнди Конрада стала легко узнаваемая интонация — то, что делает настоящего писателя и поэта. Интонация его стихов — очень трогательная смесь простодушия с форсированной грубостью; звучат они сейчас несколько наивно, но наивность эта высшего свойства, чистая, не литературная. Это голос человека, а не симулякра. “Я хочу в сумасшедший дом / К моложавым простым идиотам...”