Новый Мир ( № 11 2005)

Что меня так тянуло на этот спектакль? В голове, конечно, уже прокатывалась мысль — в антракте зайти за кулисы. Вот он я, видишь, видите, дорогая Серафима Григорьевна… сейчас Германовна, — что за метаморфоза с этим отчеством? — недаром вы кормили-поили ненасытного “чекалку”, покупали ему за ударную работу организма костюмы и ботинки, носки и майки, расширяли его кругозор и даже раз, под видом сына хорошей приятельницы, свозили мальчонку на юг, в Сочи. Ваши усилия оказались не зряшными. Вот я каков!..

Островский был каким его привыкли играть на периферийной сцене: актеры комиковали, говорили “народными” голосами. Серафима, естественно, выделялась, как выделялась всегда. Есть у некоторых актрис магия, способная повести за собой партнеров, увлечь и заворожить зал, где бы и с кем бы они ни играли, какой бы текст ни проговаривали. Это даже не талант — это дар. Так просто, с такими возможностями московскую сцену не бросают. Почему она это сделала?

В моем возрасте, всю жизнь протолкавшись возле кулис, уж я-то знал, как попасть за них, что сказать на входе, как сориентироваться в театральных коридорах! Закулисье Малого театра, как, впрочем, и Большого, — это свой замечательный мир, не менее интересный, чем устье Амазонки. Тускло поблескивающие таблички на дверях грим-уборных с именами великих актеров и актрис — Ермоловой, Щепкина, Пашенной, Царева, Гоголевой, — у постороннего посетителя эти имена вызовут священный трепет. Непростые были дамы и кавалеры, многое позволяли себе и на сцене, и в жизни. Не хочу сказать ничего плохого, но попадались и саблезубые тигры, и динозавры, и рыбки пираньи, обгладывающие свои жертвы до косточек. Занятный и трагический мир.

Серафиме на время гастролей определили уборную тогда еще здравствующей главы шефской армейской комиссии ВТО народной артистки СССР Е. Н. Гоголевой. Над медной табличкой с ее выгравированным именем была прикреплена на двух старомодных металлических кнопках бумажка — народная же артистка СССР Валдаева Серафима, еще Григорьевна. Мелькнула мыслишка: актриса, конечно, она прекрасная, но корзина цветов, водруженная на сцену в первом же антракте, пожалуй, слишком велика, чтобы быть преподнесенной рядовыми поклонниками. Видимо, слухи о ее браке с “генсеком” какой-то союзной республики — совершенно ясно какой, той, откуда прибыл на гастроли театр, — вполне реальны. А какие слухи не подтверждались?