Новый Мир ( № 6 2002)

Есть еще место, смысл которого был изменен при модернизации этой орфограммы: <...>Или над Летойусыпленный,/Поэт, бесчувствием блаженный,/Уж не смущается ничем<...> (7, XI). Редакторы решили, что выделенный эпитет относится к словупоэт. Но тихой, спокойной, сонной Пушкину воображалась река забвения, как в стихотворении “Прозерпина” (1824): <...>Элизей и томной Леты/Усыпленные брега. Решающий довод о том, что в “Онегине” “усыпленной” названа Лета, нам предоставляет рифма:

<...> Или надъ Летой усыпленной

Поэтъ, безчувствiемъ блаженной,

Ужъ не смущается ничЅмъ <...>86

Прилагательное мужского рода в рифме оканчивается на-ой(блаженнойпоэтъ), и это верный признак того, что оно рифмуется с формой женского рода: “надъ усыпленнойЛетой” (иначе оба рифмующих слова имели бы окончание-ый).

В академическом “Онегине” допущено множество ошибок и опечаток (некоторые из них явились предметом этой статьи). Симптоматично, что ни единая погрешность, вкравшаяся в основной текст романа, не исправлена в допол­нительном томе юбилейного собрания сочинений. Зато в разделе “Дополнения и исправления” к уже имеющимся искажениям онегинского текста добавлено еще одно — по иронии судьбы, тоже вы­званное модернизацией окончаний-ой/-ый.В XXIX строфе 8-й главы при жизни поэта печаталось:Печаленъ страсти мертвойслЅдъ87. Такое же окончание у словамертвой— в 6-м томе большого академического Пушкина. В справочном томе, однако, утверждается, что “в стихе 11 строфы XXIX опечатка. Следует:

Печален страсти мертвыйслед”88.

Можно предположить, что Томашевский и его единомышленники, исправляя-ойна-ый, исходили из того, что у Пушкина в другом произведении есть выражениемертвыйслЅдъ,написанное его рукой (“Что в имени тебе моем...”, 1830):

Оно на памятномъ листкЅ

Оставитъ мертвый слЅдъ, подобной

Узору надписи надгробной

На непонятномъ языкЅ89.