Новый Мир - Золото небесных королей (СИ)

Все поглядели на него с сожалением.

- Не знаю я, делать чего. - Стовов наклонил голову, подставил кулак, кольца вдавились в морщины и кожу лба. - Не знаю. Боги ведают дни. Жертву надо. Людскую.

- Зарёкся ты человечину палить живую, резать, - осторожно сказал Оря. - Три года как минуло.

- Водополк волхам своим разрешает, Чагода Мокрый тоже, - промычал князь.

- Не будет косатый невольщиков брать, - неожиданно прохрипел Хитрок и, прокашлявшись, добавил, уже ровно: - Если хотел, то, когда в его становище пришли, взял бы уже. Верит он. Или обиду делать не хочет. Нужны мы. Отчего - не ведаю.

- Верно говорит полтеск, - оживился Вишена. - Отчего Дагобер сразу не взял заложника, как в лагерь пришли? Когда у дуба он отпустил Рагдая с Вольгой и другими к нам, к оврагу князь с Ацуром были у них в залоге. Потом, как в город их пришли, франконский, их отпустили. Чего не оставил?

- Хитрый он. Король этот, - значительно сказал Оря. - Клянусь Матерью Рысью.

- Думаю, верховодит всем меленький, седой такой, что при нём, - подняв голову сказал Стовов, блеснув глазами. - А того, краснолицего, в рубахе синей, я точно придушу.

- Миробад, - сказал Рагдай.

- Что? - не понял князь.

- Зовут его так, краснолицего, - пояснил кудесник и затянул, будто запел: - Странно все. И Пража, и Ирбис хан поблизости, и путь его от Маницы, и обоз его с тяжёлыми возами, и Руперт, укравший Крозека. В Вуке Крозека тоже кто то хотел взять, и человек, кого видел я, видел нас в устье Одры.

- Что за человек? - насторожился Вишена.

- А? - Мечек повернул голову к Рагдаю. - В устье Одры? Примета какая?

- Тогда, после встречи, когда стребляне стрелы пускали в варягов издали, а потом признали... - Рагдай посмотрел на Вишену, тот кивнул. - Потом во тьме шли, вдоль берега. По всему берегу костры были. Потоп там был...

- Был, был. - Вишена цокнул языком. - Не томи, кудесник.

- У костра, на берегу, Решму я видел. - Рагдай развёл руками, словно извиняясь.

- Это того, что в Тёмной Земле со Стововом на стреблян пришёл? Медведь гора, Звенящий холм, Мать Матерей?

Вишена наклонил голову, внимательно вглядываясь в кудесника.

- Тот?

- Решму убил Дусь, - хмуро сказал князь.

- Это так? - Кудесник уставился на Стовова. - Сам видел?

- Я послал Дуся с десятью старшими мечниками, на болота, - упрямо заговорил Стовов. - После того как провалилась Медведь гора, приказал искать изменника. Найти. Убить. Нашли. Убили. Тело бросили в трясину. Жабам.

- Дусь этот где сейчас? Тут? - быстро спросил Рагдай.

- Нет, - мотнул головой князь. - Руги взяли позапрошлой зимой, убили. Меня не было.

- А другие? - Рагдай подался вперед. - Где?

- Ломонос там был, Жеребило. Да что такое ты хочешь выведать? - разозлился князь. - Не веришь мне, людям моим?

- Я видел Решму на берегу, ночью. До него было шагов полста. Он был у костра... - Рагдай снова сел прямо. - Я не мог ошибиться. Я не только видел его, я чуял его.

- Он такой, - важно кивнул Вишена. - Он чует, клянусь Одином.

- И что теперь? - спросил Мечек, поправляя голову Хитрока, который облокотился на его плечо и снова заснул.

- Не просто это, - закачал головой Рагдай. - И Решма, и Крозек. Неспроста. Монах странный, люди в Вуке, что псаря хотели забрать. Хитрок говорил, как не люди они. Странно.

- Не знаю, как Решма, - Стовов вздохнул, - а наутро придёт этот краснолицый...

- Миробад, - подсказал Рагдай.

- Миробад. Скажет - давай. - Стовов шумно выдохнул. - Идём. Пражу разорять. Подломись нога.

- Делать то чего будем? - с заметным утомлением спросил Оря. - Быть как?

Снаружи послышался шум. Не то поднялся ветер, не то двигалось людское множество. Говорили. Неразборчиво. Захрапела лошадь. Закаркали вороны.

Один из полтесков, стоящий перед пологом, сказал:

- Он тут. Отойди.

- Пусти. Или позови конунга, - ответили ему. - Гельга умер.

- Гельга? - Вишена вскочил, поднялся и Рагдай.

Стовов повернул ковш так, чтоб резы с дождём были напротив глаз, наполнил его вином, весь выпил. Вишена, слегка подталкивая кудесника ладонью, согнулся под копьём полтеска, держащим полог, прошёл через пыль и разогнулся на солнечном свету.

- Где он?

- Тут, - ответил Эйнар, отступая.

Ингвар и Ульворен разошлись в стороны, и Вишена увидел Гельгу.

Тот лежал на спине, на рогоже, на которой его поднесли к шатру: ладони были сложены на груди. Под ладонями, вдоль тела лежал обнажённый меч. Руки кормчего не соскальзывали в стороны, их не надо было поправлять, они уже занемели.

- Гельга, - только и сказал Вишена, склоняясь над кормчим. Он лежал тихим и казался умиротворённым. Нечёсаная седая борода его была вся в крошках, веки закрыты, белые, они выделялись на фоне тёмно красной, выветренной, выжженной, шелушённой кожи лба и щек. Нос его уже заострился, а ступни были в жёлтых провалах там, где раньше бугрились синие жилы. Вишена оглянулся. Из шатра вышли все. Стовов хмуро уставился на столпившихся варягов, на лежащее тело и блики на выбоинах клинка.

- Он был лучший кормчий в Ранрикии, - по варяжски сказал Вишена.

- Он заплатил моему отцу, чтоб я смог уйти с ним в Вук, - кивнул Ульворен.